Черт. Черт. Черт!
– Подожди. – Я хватаю ее за руку, хотя знаю, что этого делать нельзя.
Она резко оборачивается и толкает меня назад к стволу, хватает за запястье и выкручивает его. По всей руке разливается острая боль. Я знаю, что если попытаюсь освободиться или дать ей отпор, через секунду появится Эш, и у меня не будет другой возможности поговорить с Аарьей.
– Если ты уйдешь после того, что я рассказала тебе о Феликсе, – сквозь зубы цежу я, – это все равно, что помогать Львам, и если они решат сделать следующей мишенью Инес, это будет на твоей совести.
Она сжимает мою руку сильнее, и мне с трудом удается не закричать от боли.
– Я никогда не стану помогать Львам. Слышишь? – шипит она и отпускает мое запястье, когда мне уже кажется, что оно вот-вот сломается.
Прижимаю руку к себе.
– Ты ненавидишь Львов, но не хочешь говорить мне, что тебе известно, и помогать мне остановить их? И не надо утверждать, что ты не знаешь ничего важного. Это ниже твоего достоинства.
– Я не собираюсь заниматься твоим образованием. Не путай меня с Лейлой.
У меня стучит сердце. Поверить не могу, что собираюсь это сделать.
– Хочешь знать, кто я? Это для тебя так важно? Что ж, я тебе расскажу. Может, это заставит тебя вести себя менее эгоистично!
Она смотрит на меня, как будто я какое-то существо, подобных которому она раньше не видела.
– Ты расскажешь мне, кто ты, хотя я еще не дала согласия помогать тебе? – В ее голосе слышится неподдельное недоумение, но, судя по ее тону, она хотя бы слушает меня.
Уверена, что иду на невероятный риск, но в то же время точно знаю, что это мой последний козырь.
– Да. Именно. Потому что даже если ты не собираешься делать то, что правильно, это сделаю я. Все талантливые ученики этой школы, не желающие покоряться Львам, в опасности. Инес. Лейла. Ты. Ты знаешь это лучше меня. И если я не смогу спасти собственную шкуру, то хотя бы спасу их. И тебя.
Аарья хмурится.
Несмотря на холодную ночь, я вытираю со лба пот и делаю глубокий вдох, пытаясь успокоить сердцебиение.
– Мои родители – это те ученики со свитка в библиотеке, которые взяли все награды. Первенцы Медведей и Львов, которые полюбили друг друга, а потом исчезли.
Она открывает рот, но я останавливаю ее.
– Подожди. Я знаю, сейчас ты скажешь, что это вранье. Я понимаю. Но просто спроси Феликса. Или Маттео, Брендана, Блэквуд или Коннера. Ты как-то спросила меня, как я попала сюда в середине семестра в семнадцать лет. Теперь ты знаешь: мои родители были лучшими Стратегами в Академии за много поколений. Однако о моем существовании никто не знал, пока я не приехала сюда. Даже