Яркий свет резанул по глазам, превратив всё вокруг в сплошное жёлтое пятно. Потом оно съёжилось и развалилось на тёмные синяки со смешными хвостиками. Кто-то снял жалюзи со всех окон, и теперь комнату затапливало солнце.
К счастью, раненого недоумка я не увидела: должно быть, разместился в кресле за ширмой. Процедурная околдовывала пустотой: лишь стажёрка раскладывала на столе инструменты. Девушка была пухлой, как сдобная булка, и лощёной, как фарфоровая куколка. Её накидка открывала край ярко-голубой юбки, расшитой гранёной бирюзой.
Камни на повседневных платьях, да ещё в таком количестве – признак хорошего материального положения. Проглотила горькую зависть. В качестве защитного камня Покровители даровали мне яшму, но она украшала лишь одно моё платье. То, в котором я выходила замуж.
– И удобно вам так работать? – выдавила вместо приветствия, чтобы хоть что-то сказать.
Стажёрка обернулась, рассыпав по плечам медовые локоны. Точно, кукла! Небось, глядя на меня, думает, что за растрёпа такая пожаловала.
– Моё почтение, госпожа, – пробормотала девушка, краснея. – Госпожа…
– Сирилла Альтеррони, – представилась я.
– Зейдана Бессамори.
Я старалась не выдать волнения, но руки затряслись. Нет, не из-за того, что Зейдана происходила из золотого выводка пророчицы Совета. Стоун уже всё сказала, а предупреждён – значит вооружён. Больше меня волновало другое. Вчера у них на обед подавали говядину. Может, напроситься к ней в гости: обследовать погреб, а заодно и жаркого перехватить? От одной мысли об этом захотелось свалиться на пол и умереть от истерического хохота.
– Врождённый дар есть? – задала я традиционный вопрос.
– Мой Поток может очищать раны от миазмов, – Зейдана пожала плечом. – И незначительно ускоряет заживление. Поэтому мне и сказали, что могу пригодиться тут. У мужчины сложная рана.
– Где занемогший? – поинтересовалась я.
Зейдана молча повела головой в сторону ширмы.
– Ну, что? – я попыталась улыбнуться. – У нас есть заключение жреческого актива. Пойдёмте смотреть, что там. Если всё так, как они описали, нам долго придётся возиться.
Стараясь собрать волю в кулак, я проследовала за ширму. Зейдана юркнула следом, забрав с собой ножницы и лоток для отходов.
Я до последнего страшилась поднять голову и взглянуть на раненого. Чувствовала себя без вины виноватой. Ожидала, что убьёт меня глазами. Но вместо острого изобличающего взгляда я поймала лишь растерянный прищур светло-жёлтых глаз. И не менее растерянную улыбку.
– Моё почтение, госпожа Альтеррони, – соскочило с губ незнакомца вместо долгих претензий.