Как и всегда, мечтам не суждено было сбыться. Дверь открыла дорогу в пустой коридор, пахнущий пылью. Прогнивший пол местами проламывали глубокие трещины. Я на него и ступить-то страшилась.
Кое-как одолев полосу препятствий, я отворила ещё одну дверь, в самом конце коридора. С опаской перешагнула порог: вдруг, как пару сезонов назад, в дом пожаловали незваные гости? Но ничего не изменилось с моего последнего визита. Тот же шкаф без двери, изломанный стул и покосившийся убогий канделябр под потолком. Письменный стол со вздутым лаком, заваленный горами хлама. Прогнивший диван с большой дырой в обшивке. И шаткая двухъярусная койка в углу, угрожающая рухнуть при одном прикосновении.
Заштопанный матрац на нижнем ярусе покрывал толстый слой плесени. Обои морщились пузырями и отставали от стен широкими полосами. От одной мысли о том, что мне придётся не только ночевать, но и некоторое время жить здесь, затошнило.
Приближающиеся шаги вывели меня из неприятного оцепенения.
– Ваши вещи, – послышалось за спиной.
– Б-благодарю, – приняла ценный груз из рук Линсена.
– М-да, – заключил он, переступая порог. – Давненько здесь никого не было.
– Ага, – я удручённо кивнула и поддела ногой плесневелый матрац. Дерево под ним рассырело и прогнило. Прилягу поспать – треснет, как пить дать.
Линсен прошёлся вдоль стен, оценивая прочность. Провёл ладонью по вспученным обоям. Тщетно попытался выровнять канделябр, похожий на большую шляпу. Заглянул в покорёженные записи, навек слипшиеся со столом, а потом поднял на меня тяжёлый взгляд. Я едва не провалилась сквозь землю от стыда. Одна его повозка стоила, как добрый десяток таких хижин. За тридцать два годовых цикла я не нажила большего.
– Ты не будешь здесь жить, – сказал Линсен твёрдо.
Стыд вскарабкался по позвоночнику и сомкнул на шее костлявые лапы. Я задохнулась влажным воздухом и отпрянула к ветхой стене.
– Я и не собираюсь, – язык ткал очередную ложь, как полотно.
– Зачем же ты ехала сюда с вещами? – косая улыбка задрожала в уголке его рта.
– Я привезла свои старые платья в помощь одной… – замялась я. – Одной хорошей женщине. У неё сложности сейчас. Ей пришлось уйти от мужа, оставив всё, и вернуться в свой разрушенный дом.
– Не обманывай, – жёлтые глаза сверкнули.
– Я не вру, – попыталась улыбнуться.
– Я – дееспособный человек, – отметил Линсен, приближаясь. – Я не так глуп, как ты думаешь. И за долгие циклы жизни научился распознавать, когда мне говорят неправду. Ложь никому не делает плюсов.
– Я правда не вру! – жар ошпарил подбородок и пополз по щекам.