Оа что-то пробормотал Главному, но ответа не дождался. Это меня растревожило. Не нужно иметь семи пядей на лбу, чтобы догадаться: длиннозубый монстр докладывал вожаку о том, какую ночь он провёл, охраняя меня. Я понимала, что моя жизнь сейчас находится во власти этой безликой тени, наделённой властью. А он не удостаивает одним словцом того, кто рассказывает обо мне. Словно ему всё равно…
Между тем время бежало, и суета в пещере становилась всё более организованной. Вернулись монстры, которые отправились за водой, костёр разгорелся с новой силой, куча горючего рядом с огнём тоже восполнилась — новые чёрные камешки приносили четверо самых мелких чудовищ, которые, кажется, занимались в этой компании выполнением черновой работы. Иные монстры закончили отведённую им работу и уселись вокруг костра. Большинство из них нет-нет, да и кидало любопытные взгляды в мою сторону. Когда они смотрели на меня, я закрывала глаза. Я сплю, меня не трогать.
Наконец, из командировки вернулся Трехногий, неся на могучих плечах тушу зверя. Обитатели пещеры приветствовали его одобрительным воем. Дичь напоминала лося, но выглядела крупнее; шея свёрнута, голова болтается из стороны в сторону с каждым шагом охотника, из пасти сочится кровь. Мне стало нехорошо. Тем более что Трехногий, скидывая дичь с плеч, одарил меня своей внушающей ужас ухмылкой. Я не успела притвориться спящей и встретилась взглядом с этим гигантом с лопающимися под серой кожей мышцами. В тот миг я заметила одну неприятную деталь: из всей толпы, которая копошилась возле убитого животного, Трехногий был единственным, у которого имелся детородный орган. У других я не заприметила такого. Все были либо самками, либо кастратами.
Я ждала, что надвигающимся пиршеством будет заправлять Главный, который в кои-то веки покинет убежище сумрака, но он остался на своём месте. Оа вернулся в круг, Трехногий заголосил дурным тоном, произнеся какой-то клич, и все набросились на зверя, раздирая его когтями на части. На пол хлынула кровь. Вскоре все чудовища топтались на хлюпающей красной луже. Обрывки шкуры, куски мяса и кости летели во все стороны; маленькие твари, которые не могли дотянуться до вожделенной пищи, занимались тем, что подбирали крошки, упавшие на землю, и без долгих раздумий совали в рот. Большой монстр с четырьмя глазами-блюдцами отправил себе в горло внушительный кусок мяса, за что тут же получил затрещину от своего сородича, который пытался завладеть тем же куском. Завязалась потасовка; чем она окончилась, я не увидела, потому что отвернулась к стене. Меня тошнило. В участи бедного зверя я видела саму себя в будущем.