Возможно, где-то в своём пьяном одиноком воображении она представила себе, как этот человек из Москвы сразу согласится с ней и, признав за личность, пригласит поужинать в модное молодёжное место, полное веселья и лёгкости, а затем весь вечер будет с искренним интересом выслушивать обстоятельства её жизни и достижений.
Вместо этого Морриган зло посмотрел прямо ей в глаза и с грубым напором спросил:
— Чем докажешь?
— Вы не прокурор, чтобы я вам что-то доказывала. Я не обязана, — тут же невольно попятилась тётка в своих аргументах, а затем вновь фыркнула в пустое место справа от себя, как будто там стоял кто-то, с кем она делила своё пренебрежение. — Надо будет в понедельник на семинаре рассказать о вас, как о ярком примере использования псевдонаучных мифов.
— Середина лета на дворе, тётя, какой семинар? — сделал следующий вброс Морриган, второй раз заставив её неуклюже подыскивать оправдания.
— Можно преподавать не только в России, — наконец нашлась она, но судя по дешёвым джинсам и блузке с блестящими буквами Guci, преподавала она где-то посреди китайского рынка. — И вообще, вам здесь не положено! Я иду за охраной.
Тётка раздражённо бросила на землю сигарету, растёрла ногой и потянулась к дверной ручке.
Морриган с надеждой взглянул на необитаемую будку вахтёра и вздрогнул. Над ней висела летающая тарелка.
В отличие от современных киношных НЛО, представлявших из себя прогрессивный транспорт с гуманоидными пришельцами, эта летающая тарелка хоть и выглядела в точности как с постеров шестидесятых, была всего метра два в диаметре. Чем-то она напоминала модные последнее время квадрокоптеры. Но отсутствие винтов и натужного балансирования сразу давали понять, что этот объект не принадлежит к земным технологиям.
Окинув быстрым взглядом двор в поисках пути к бегству, Морриган раздражённо выругался на тётку, задержавшую его здесь:
— Тварь!
В следующий миг сознание стэндапера померкло, а течение жизни перед глазами превратилось в темноту.
* * *
— Им это с рук не сойдёт! Это уголовное преступление — насильственное лишение свободы. Они не только в тюрьму сядут, я им устрою сладкую жизнь — министр будет лично извиняться…
В какой-то миг, выплывая из небытия, Морриган жутко обрадовался хриплому голосу, принадлежащему недавно знакомой женщине, ведь это означало, что он не у пришельцев, а всё там же, где помнил себя последний раз. Однако проморгавшись, он обнаружил, что его голова лежит на металлическом полу, а перед глазами стоит бутылка дешёвого шампанского. Илья заворочался, пытаясь отвернуться, но чьи-то сильные руки взяли его за ворот тёмно-зеленой Nietzsche Adult и бережно привели в вертикальное положение. Взгляд Морригана сфокусировался, и последняя надежда на то, что всё обошлось, исчезла: вокруг были знакомые по предыдущим похищениям холодные серые стенки «накопителя» — металлического глухого короба без всяких дверок и технологических отверстий, в который его помещали каждый раз перед экзекуцией.