– Ну а ты как думаешь? – оглянулась я на нее и улыбнулась, чтобы не рисовать ей все уж в таких мрачных тонах.
– Мам, ну если он тебе так нравится, то…
Олька замолчала, я же терпеливо ждала продолжения.
– Ну встречайся с ним, если хочешь, – решительно тряхнула она головой. – Только все равно мне он кажется каким-то мутным.
– А я, наверное, его сыну кажусь такой же мутной, – невольно усмехнулась, хоть от воспоминаний о сыне Никиты и стало еще грустнее. – Кстати, он тоже не пришел сегодня.
– А ты видела его сына?
– Да. Не так давно, случайно…
Рассказывать, что была у Никиты дома, не стала. Не нужно было тогда к нему ходить, сама виновата. Не пошла бы – не услышала столько гадостей.
– И что? Его сынок тебе что-то наговорил? – еще более вкрадчиво поинтересовалась Олька.
– Неважно, дочь. Просто я ему не понравилась, – улыбнулась я. – Картошка хорошая, сейчас быстро пожарится, и мы с тобой наедимся от пуза. Как насчет салата? Кажется, у нас есть помидоры и зелень…
Воспитательная беседа подошла к концу, и я решила сменить тему. Больше всего не любила читать нотации. Хватит с Ольги Сергея, который любил долго и нудно воспитывать ее на пьяную голову. На трезвую порой вообще не замечал. Зато стоило выпить, как он вспоминал, что у него есть взрослеющая дочь. При этом, от авторитарности и безапелляционности его речей меня тихо подташнивало. Но я, конечно же, старалась не вмешиваться.
– Мам, а сын твоего Никиты учится в моей школе? Ты, кажется, что-то такое говорила?..
– Да. Там мы и встретились первый раз, – улыбнулась я воспоминаниям.
– Ему тринадцать?
– Да. Кажется, он старше тебя почти на год. Но точно не скажу…
Я принялась нарезать салат, а дочери поручила следить за картошкой, которая быстро покрывалась румяной корочкой. Больше она ничего не спрашивала, и я радовалась, что тяжелый разговор подошел к концу.
После ужина я улеглась в постель с твердым намерением почитать хоть какое-то время. Глаза слипались, но сага меня увлекла с самого начала. Правда, почитать так и не получилось, потому что позвонил Никита.
– Не разбудил? – поинтересовался он.
– Нет. Ты как?
– Значительно лучше. Зря ты меня уговорила тут остаться…
– Ничего, одна ночь в сервисной палате – не такое уж страшное испытание, – рассмеялась я.
– Для кого как, – и Никита рассказал мне, как часто в детстве лежал в больницах (оказывается, на почве аллергии в детстве ему ставили диагноз астмы).
– Ну потерпи. И больше никаких суши!
Настала его очередь смеяться.
– Слушай, поболтай со мной, если не сильно хочешь спать. Сам я вряд ли скоро усну, – попросил он, и голос его прозвучал так, что отказать я просто не смогла.