Бычок икнул, подавившись криком. Такого ужаса молодой бандит еще никогда не испытывал. Руки его бестолково шарили по автомату. Он уже забыл о том, что собирался бить слабого противника прикладом. Теперь сработал другой рефлекс – стрелять в этот кошмар на поражение! Но пальцы не находили рукоять и спусковой крючок…
Бычок, может, и рад был бы оторвать взгляд от белесых глаз, смотрящих, казалось, прямо в душу, но шок от увиденного был слишком силен, и парень просто стоял, глядя на то, как труп, медленно вытягивая руки вперед, идет к нему неестественной, рваной походкой…
– Бычок, ну чё там? – крикнул Васька. Пацан, как-никак, был из его пристяжи, и ему как старшаку следовало заботиться о молодняке.
Из густых зарослей послышался сдавленный хрип. Шалый переглянулся с пристяжными, и троица не сговариваясь ломанулась сквозь желто-зеленую стену травы, держа автоматы на изготовку.
Не прошло и минуты, как бандиты пробились через частокол толстых, мясистых стеблей – и перед их глазами предстала жуткая картина.
Бычок лежал на спине, уставившись пустыми, невидящими глазами в серое небо Зоны. А над ним склонилась девушка, частично прикрыв волосами лицо парня. Сперва Васька решил, что девка целует Бычка, и даже собирался отпустить какую-то шутку по этому поводу, но вдруг увидел тонкую багровую струйку, брызнувшую на распущенные волосы, и с ужасом понял – эта тварь в белом жадно глотает кровь молодого бандита, присосавшись к его горлу, словно большая белая пиявка…
Васька не зря носил погоняло Шалый. Что такое страх, он просто не знал, поэтому там, где другой бы замер на месте от ужаса, Васька просто со всей дури вмазал девке по голове с ноги.
Удар получился неслабым. Раздался треск разрываемой плоти, и девка отлетела на метр от Бычка – правда, это ему не помогло, так как солидный кусок горла бандита остался у нее в зубах.
Тварь выплюнула добычу и зашипела, но Ваську ее шип ничуть не впечатлил. Как и неаппетитный внешний вид.
– Ах ты, шалава помойная! – зарычал Шалый, нанося второй удар ногой прямо по окровавленным зубам. – Сука жмурная! Живой не насосалась крови у мужиков, так, сдохнув, решила наверстать?
Вопли Шалого сопровождались градом ударов. Бандит истово лупил мертвую невесту ногами и прикладом автомата, вкладывая в удары всю свою немалую силу. Тварь пыталась огрызаться, но тут подоспела очнувшаяся от шока пристяжь, и за пару минут оживший труп превратился в кучу гнилого, неподвижного мяса, из которого торчали пожелтевшие от времени сломанные кости.
Однако Бычку уже было не помочь. Стряхнув с берца трупную слизь, Шалый смачно плюнул на останки невесты и наставительно сказал, обращаясь к подручным: