И я мчалась за звездными кобылами последней, как заведенная по секундомеру мудрого Ванина, и отчаянно отплевывалась…
На смертельной финишной прямой где-то за спинами зрителей и болельщиков бежал со мною Петр Строганов и пронзительно звал меня по имени, безжалостно рвал свою глотку пуще моего прежнего тренера Новикова, призывая к атаке, как лев свою львицу!
Я собрала остатки вышечеловеческих сил и обогнала падающую, семенящую вершками жертву и доплелась-таки предпоследней.
За финишной чертой я падала, но ко мне подбежал Ванин, мой неистовый парень-Суворов, а врач поднес ватно-нашатырный спирт…
Как больно я хрипела ободранным горлом, точно обточенная тупыми напильниками изнутри! Изо рта лилась серая пена, из глаз текли какие-то физиологические, нашатырные слезы…
Как легко и бережно нес меня на руках мой рыцарь до лагеря! Вопреки запрету тренера — «не сентиментальничать, Строганов!»
Даже ради одного этого стоило лечь плашмя на землю и не вставать…
— Ну, Чертушка, ты же — молоток! Вторая от зада! Ай, да Алтан Свет! Айда на прощальный ужин с таким видом, будто вошли в десятку сильнейших! Не салаги мы с тобою — а мастера спорта!!!
Так и не дал мне отлежаться этот чертов Петр Строганов. В жизни не встречала такого заядлого тренера, такого подвижника!
Мы с Петей вяло поужинали, раньше всех вернулись из столовой и сели на скамейку возле самого лагеря. У нас больше не было нужды прятаться в лесу, чтобы целоваться тайком в темноте.
Усталые в дугу, крепко побитые первым крещением большого жестокого спорта, в ожидании погибельной разлуки, мы сидели ошеломленные.
И Петр, старше меня всего на два года, тужил:
— До дембеля мне стукнет двадцать один — и по старости лет не примут в летное! И прощай мечта — летать!
Речь шла о поступлении в летное училище, куда «принимаются лица до двадцати одного года».
Моя нежная сталь, мой вдохновенный аскет Петр Строганов ехал со мною в поезде до Москвы. Солдат и солдатка!.. Разлученные приказом, в столице мы расстались с затуманенными от слез глазами.
Мне никогда не забыть эту романтичную святую любовь на пределе человеческих сил, впервые выложенных на алтарь чемпионата мира… Стала мастером спорта, чтобы навсегда потерять Строганова!
Это было моим первым и последним участием в мировых бегах.
Заняла пятьдесят первое место такою убийственною, такою зарезанною ценою.
А до этого любимая королева спорта была для меня радостью и счастьем, угождала моей осанке, моему духу и здоровью.
Спорт, учеба, любовь! Кто не разрывался в юности между этими тремя китами мирозданья?! Да еще солдат и солдатка!.,