Незаметно время подходит к полудню. Женщины купаются в своих длинных свободных платьях. Разноцветные платья, надуваясь, походят на огромные водяные цветы. Рядом с женщинами в воде барахтаются дети. Мужчины чувствуют себя неловко в белых, ниже колен трусах, и они действительно выглядят смешными.
Эмине и Ребиш суетятся, готовя обед. Из кастрюль идет пар, на скатерти раскладывают еду. Пахнет жареной рыбой.
После обеда шум и суматоха поутихли. Шумит только море. Все остальное подчинилось власти его мерного гула. Господа улеглись спать. Халиль смотрел на повозки, на разбросанные по берегу палатки. Казалось, они тоже отдыхают, воспользовавшись тишиной, нарушаемой лишь дыханием моря. Волны плавно накатывают на песок и так же плавно скользят обратно.
Эмине мыла посуду. Чуть поодаль, перед палаткой Дурду, мыла посуду Халиме. Одни спали, другие работали.
Сидя на корточках, Эмине время от времени вытирала пот со лба и с улыбкой поглядывала на Халиля. Потная, с руками, пахнущими жиром и рыбой, она совсем не походила на ту Эмине, которая жила в мечтах Халиля. А эта, эта Эмине постоянно менялась и в один и тот же день могла казаться Халилю то красивой, то отталкивающей, то вызывающей жалость. Вот и сейчас, в лучах яркого солнца, она казалась ему жалкой, и он чувствовал досаду.
Халиль видел, как, вымыв посуду, Эмине боязливо вошла в море в своем стареньком платьице. Вода еще не доставала ей до колен, а она уже поспешила сесть, и платье ее раскрылось, как зонт. Волны плотно прибили края платья к воде. Эмине несколько минут, не двигаясь, посидела у берега и вышла из воды. Другие, купаясь, веселились, радовались, а Эмине была какой-то робкой, скованной. Она как-будто пугалась каждого взгляда, стыдилась даже находившихся рядом женщин.
Халиль с негодованием смотрел, как она выходила из воды. Платье прилипло к телу, четко обрисовав грудь и ноги. Халиль ревновал. Эмине стремглав юркнула в палатку и, высунув оттуда голову, улыбнулась Халилю. Тот осуждающе покачал головой.
Под вечер жара заметно спала. Берег окутала приятная прохлада. Халиль неподвижно сидел, курил цигарку за цигаркой. Селим, сын Кадир-аги Хусейн и другие сынки богачей состязались, кто дальше прыгнет. Халиль зло покосился на Селима. Не любил он его. Между тем все были с Селимом в приятельских отношениях.
Парни по очереди прыгали, но никто не мог прыгнуть дальше Селима. За состязанием с интересом следили и те, кто был на берегу, и те, кто оставался в палатках.
— Где им тягаться с моим братом, — то и дело повторяла Назмие.
А Селим хвастливо добавлял: