Бахтин кивает и озабоченно исчезает из квартиры. Марина через пять секунд протягивает ложку.
Котлинский ещё какое-то время заглядывает ребёнку в рот.
— Саня, иди сюда, что видишь? — продолжает манипуляции вокруг пеленального стола Котлинский.
— Вижу воспалительный процесс на гландах, — аккуратно показываю пальцем с наружной части горла. — Больше ничего.
— Это я и сам вижу, — бормочет Котлинский, пытаясь невооружённым ухом услышать что-то на уровне лёгких, затем что-то выстукивая пальцами в районе лёгких.
Девочке это не нравится, о чём она громко и охотно сигнализирует.
— Блин, протупил. Не взял с собой ничего. — Бормочет Котлинский, выпрямляясь через полминуты. — Вроде не должно ничего на лёгких быть. Было бы слышно.
— Воспаление только на гландах, — подтверждаю. — В лёгких чисто. Бронхи тоже практически к норме. Кстати…
Становлюсь рядом с Котлинским и быстро бросаю несколько раз нужную частоту. Единственная ситуация, где эффект полный, при минимуме усилий.
— Санировано, — сообщаю через полминуты. — Там микрофлора патогенная. Была. Сейчас норма.
— А усыпить можешь? — с любопытством спрашивает Котлинский.
— Пробую. — Начинаю раз за разом бросать частоту покоя на девочку.
Видимо, она сегодня измаялась, потому быстро засыпает.
* * *
Через пятнадцать минут, когда Бахтин приносит пару термометров, мы уже сидим на кухне и пьём чай с его женой. А ребёнок спит на диване в большой комнате, куда её переложила Марина. Предварительно отгородив от края дивана валиком из одеял.
— Мы уже разобрались, — смеётся Котлинский. — Но без термометра, с грудным ребёнком в доме, это вы мощно… Горе-родители.
— Не ржи, как конь, — хмурится Бахтин, — если она уснула. Ну забыли мы про этот термометр! Вернее, куда-то задевали, теперь найти не можем.
— Так, давай вначале термометры подготовим, — Развивает бурную деятельность Котлинский. — Держи, ставь себе.
И он протягивает удивлённому Бахтину ртутный термометр.
— Это зачем? — широко открывает глаза Бахтин, но засовывает термометр себе под руку.
— Надо… Давай доставай, — говорит Котлинский через несколько минут. — Так-с, тридцать шесть и семь. Ну ладно. Теперь давай этот.
И Котлинский протягивает Бахтину электронный термометр.
— Что и требовалось. Тридцать шесть и три. — С удовлетворением сообщает Котлинский после того, как электронный термометр подмышкой у Бахтина начинает пищать и тот его извлекает наружу. — Значит, ртутный ребёнку ставить даже не вздумайте! С вас станется… Ставите только этот, пластиковый, электронный! — Котлинский высоко поднимает вверх пищавший только что градусник. — Потом добавляете три десятых. Это и есть актуальная температура.