— Можешь взвинтить темп?
— Могу, — выдыхаю односложно, на секунду прислушавшись к себе.
— До конца боя выдержишь?
— Да.
— Давай. Это чтоб без риска, — непонятно завершает сентенцию Сергеевич и выдёргивает табуретку из ринга.
В третьем раунде, взвинчиваю темп и неконтролируемо пропускаю. Один раз, чувствительно. Не смертельно, но понимаю что злоупотреблять нельзя. Продолжаю соблюдать дистанцию. И когда с трибун раздаётся чей-то крик «Последняя минута!», бой вкатывается в привычную колею, когда противник вяло отмахивается один раз в три секунды. Просто физически израсходовав свой ресурс.
— Саня, додави! — первый раз за всё время раздаётся голос Сергеевича в середине боя. — Акцент! Акцент!
По противнику вижу, что уже можно не опасаться, и на последней минуте выдаю максимальную плотность, на которую способен. Попадая. Попадая. Попадая.
Когда рефери поднимает мою руку, вижу, что Сергеевич всё это время очень нервничал, и пульс у него как бы не больше, чем у меня.
Я уже в ресурсе. Вылезаю из ринга и первым делом бросаю частоту покоя на Сергеевича.
— Сергей Сергеевич, вы точно в порядке? — спрашиваю его, не отходя от ринга. — Пожалуйста, не нервничайте.
— Саня, противник очень опасный. Тем более, ты как в начале третьего раунда пропустил, у меня всё внутри чуть не оборвалось, — явно стесняясь, признаётся Сергеевич. — Но ты молодец.
— Такого удара не встречал, но я знаете что заметил? Он так постоянно не может бить. — Делюсь с Сергеевичем наблюдениями. — Ну как время на перезарядку нужно, что ли. Или сдыхать будет быстро, вот как сейчас.
— Саня, акцентировано ВСЁ бить не может вообще никто, — смотрит на меня, как на идиота, Сергеевич. — В серии всегда один удар акцент. Ну два. Если здоровье бычье.
Упс. Вот, оказывается, что надо тренировать было.
— Да, было видно, что сдохнет, — продолжает Сергеевич. — Но я опасался, чтоб ты до этого момента дожил.
Смеёмся вместе.
* * *
В нашем весе в финал, по итогам третьего дня соревнований, как и планировалось, выходим мы с Вовой.
— Что дальше делать будем? Какой план? — спрашивает Вова Сергеевича, которого мы позвали к нам «на совещание». — Сергеич, у вас же были какие-то свои задачи? Вот мы оба в финале. Что дальше? Как биться будем? Раньше не спрашивали, чтоб не сглазить.
— Сейчас, может, одну непопулярную вещь скажу, — чешет нос Сергеевич. — Что хотели, у нас уже есть. Ну, что я хотел, у меня уже есть, — поправляется он. — Дальше лезть не буду, бейтесь между собой сами. Меня любой вариант устроит: финал в категории весь наш. Там есть ещё по Сане вопросы по итогам, но они решатся вне зависимости от того, как кончится финал. Для первого старта, всё более чем красноречиво… — Сергеевич осекается, явно не желая о чём-то распространяться.