И такой: «Здрасьте, миссис Ха, а что за такое большое яйцо? А что это вы тут делаете, а?» И тут же щелкаю ее на свой мобильник.
По счастью, сдержался.
Ибо за проникновение в училкин дом можно нехило так схлопотать — особенно если училке есть что скрывать.
Так что я остался стоять на карачках. Пригибаясь к полу как можно ниже. И молча глядел, как моя учительница снова вскарабкалась на яйцо и примостилась на самой верхушке.
Она долго так сидела, не двигаясь. Ну и я, соответственно, тоже.
Руки у меня начинали ныть, да и шея задеревенела.
Дождь барабанил по крыше, а где-то вдалеке рокотал гром. Небо почернело, и чернота просочилась на чердак.
Я корячился там, вглядываясь в полумрак. Наблюдая… наблюдая… наблюдая…
Моя голова дернулась назад, когда послышался громкий треск.
Мышцы напряглись. Я несколько раз моргнул, пытаясь прийти в себя.
Снова треск. На этот раз громче.
Глаза миссис Хардести вылезли из орбит, лицо расплылось в улыбке. Она развернулась всем телом. Обхватила руками скорлупу. И съехала вниз.
Кра-а-ак!
Миссис Хардести взметнула кулаки над головой. Она издала ликующий клич. Было видно, что она здорово взбудоражена.
Снова раздалось потрескиванье. Несколько тихих ударов. Такое «тук-тук-тук», словно молотком.
Клинышек скорлупы откололся и упал на пол.
Я затаил дыхание. Ну как тут усидеть неподвижно. Вот он, момент истины!
Еще одно громкое «кра-а-ак!»
Еще один кусок скорлупы отвалился, открывая желтковую массу внутри.
А потом… потом…
Я зажал ладонью рот, чтобы не издать ни звука.
И потрясенно смотрел, как из яйца показалась влажно поблескивающая зеленая рука. Роняя капли слизистого желтка, чешуйчатая рука потянулась наружу, после чего сжала и разжала заостренные когти.
10
Я не мог дышать. Не мог даже моргнуть.
Скорлупа с треском раскололась. Желтая масса хлынула наружу и широкой лужей расползлась у ног миссис Хардести.
На ее лице застыла странная улыбка. Глаза сверкали восторгом.
Я смотрел в изумлении, как она взялась за влажную зеленую руку. Бережно обхватила пальцами костлявую лапу — и потянула.
Когда существо вывалилось из яйца, я чуть не заорал.
Оно было здоровенное — размером с соседского лабрадора-ретривера!
Его бугристая зеленая шкура была покрыта густой слизью, точно слоем желтого мускуса. Мне она показалась похожей на шкуру аллигатора. Или, скажем, ящерицы.
— Кххххх! Кххххххх! — Оно издавало громкое, отвратительное перханье, словно пытаясь продышаться. Открыв вытянутую пасть, оно выкашливало огромные комки желтых соплей. Круглые черные глаза дико вращались на узкой голове ящера.