— Давай лучше не будем. — Отвернувшись, я направился к «Вселенной обуви».
Она припустила за мной.
— Энди, вот ты зануда… Никакой нам радости с этим зубом… — ныла она.
— Перестань говорить «нам», — сказал я.
Она надулась:
— Ладно, ладно.
— Я считаю, не надо с ним баловаться, — продолжал я. — С этим зубом шутки плохи. Жутковатый он какой-то. Это как… обладать слишком большой силой.
— Можно желать помаленечку, — не унималась Марни. Она потянула носом воздух: — М-м-м-м-м. Эти булочки с корицей так классно пахнут!
— Папа говорит, это обманка, — сказал я. — Дескать, они специально распыляют запах корицы, чтобы всех тянуло покупать.
— Мне все равно, — сказала Марни. — Как насчет пожелать булочек с корицей? По штуке на рыло. Это ведь не слишком страшно, да?
— Вот! — гордо сказал я, извлекая из кармана десятидолларовую купюру. — Мама дала на перекус. Как раз хватит на две булочки с корицей.
Марни снова надулась:
— Тоже мне веселье! Нетушки.
Мы прошли мимо кинозала. Троица старшеклассников пререкалась с девушкой в стеклянной билетной будке — они утверждали, что достаточно взрослые, девушка выказывала обоснованные сомнения. Очевидно, фильм был для тех, кто старше восемнадцати.
— Нет, вы покажите сперва документы! — кричала девушка.
— Как насчет бесплатных билетов? — спросила Марни.
Я покачал головой:
— Еще чего. И вообще, я пришел за кроссовками.
— Почему бы тебе просто не пожелать себе кроссовки?
— А я хочу выбрать и купить сам.
— Так давай пожелаем чего-нибудь эдакого, Энди? Такой, знаешь, бредовенького. Типа коровы в торговом центре.
Я вздохнул:
— Марни, не доставай. Ты это однажды уже проделала, помнишь?
— И получилось круто! — захихикала она.
— Никаких больше коров, — проворчал я.
Марни со всех ног бросилась к своему любимому магазинчику под названием «Бутик Бутикович». Рекламный слоган на витрине гласил: «Не просто шик, а двойной шик!» Она едва не врезалась в двух женщин, толкавших перед собой детские коляски.
— Энди, зацени.
Я уныло поплелся к витрине. Марни прижалась лицом к стеклу, жадно взирая на стопку свитеров. На ценнике было написано: «Чистый кашемир».
— Закатай губу, — сказал я. — Это глупости.
Она сильно ткнула меня кулаком в ребра.
— Мне бы только вон тот голубенький и вон тот зелененький, — сказала она. — Ну еще вон тот, пожалуй, кремовый… — Она повернулась ко мне. — Слушай, я не то чтобы тащилась со свитеров, но эти такие славные… Ну Энди, ну будь человеком! Это же так просто. Ну пожелай парочку моего размера! Жалко тебе, что ли?
Я пытался держать себя в руках. Но тут она схватила меня за плечи и стала трясти, канюча: