Кажется, я чувствовал каждую косточку в своем теле.
— Глаза открыл, — сообщила какая-то девочка. Марни?
— Приходит в себя. — Еще один голос, и тоже далекий. Мама?
Меня всего передернуло. Рот с булькающим звуком приоткрылся.
Я попытался сесть. Но голову сразу пронзила такая боль, что я снова повалился на спину.
— Где я?
Неужели это мой голос? Такой сиплый и шелестящий…
Я еще несколько раз моргнул. Увидел красную люстру. А потом — зеленые занавески, колышущиеся на ветру из открытого окна.
Моя комната?
Нет. Цвета другие. Нет у меня ни красной люстры, ни зеленых занавесок.
Передо мной возникла пара карих глаз за темными стеклами очков. Редеющие каштановые волосы. Пышные усищи.
— Здрасте, — проговорил я. — Где я?
— Ты что, не узнаешь меня? — удивился незнакомец. — Я же твой папа.
Я поперхнулся:
— Мой папа? Нет, вы не мой папа.
— Дай ему отдышаться, — сказала какая-то женщина и оттащила мужчину от моей кровати.
Я снова застонал. Марни с бледным и напряженным лицом сидела у моей постели.
— Марни… где я? Кто все эти люди? — спросил я.
— Это твои родители, — прошептала она.
— Да я их впервые вижу! — воскликнул я.
— Ты только не волнуйся. Ты цел и невредим, — сказала женщина и провела мне по лбу теплой ладонью, убирая волосы.
— Тебя неслабо шарахнуло током, — сказала Марни. — В торговом центре.
Мужчина повернулся к женщине.
— Может, у него мозги спеклись? — спросил он громким шепотом. — Может, они спеклись?
— Они считают, что у тебя мозги спеклись, — сообщила Марни.
— Нет! — крикнул я. И тут же скорчился от нового приступа боли. — Мозги у меня в порядке. Но я не знаю этих людей!
Откуда ни возьмись появилась какая-то мелкая белобрысая девчонка и вперилась взглядом мне в лицо.
— Энди, ты что, прикалываешься? — спросила она.
— В смысле, «прикалываюсь»? Ты еще кто такая? — воскликнул я.
Она закатила глаза.
— Сестра твоя, кто же еще! Ты что, забыл меня? Маргарет я! Только ты зовешь меня Магги!
— Магги?
Во рту у меня внезапно так пересохло, что я попросту лишился дара речи. Сердце заколотилось.
Я не помнил ее. Я не помнил никого из них, кроме, разумеется, Марни.
Неужели у меня действительно мозги спеклись? И все мои воспоминания уничтожены?
Красная люстра закружилась перед глазами. Кровать накренилась. Я вцепился в простыни, чтобы не свалиться на пол.
— Помоги мне, Марни! — закричал я. — Помоги мне вспомнить! Я не знаю этих людей!
— Может, у него спеклись мозги? — повторил мужчина. — Может, они спеклись?
Белобрысая пигалица между тем уткнулась носом чуть ли не мне в лицо и затянула:
— Магги, Ма-а-а-а-агги, ла-ла-ла-ла-ла-ла! — А потом от души саданула меня кулачком под ребра. — Помнишь эту песенку из рекламы? Ты вечно ее поешь, чтобы меня выбесить!