— Синяя Гончая… — прошептал я.
Тихо рыча, опустив голову, она двинулась на нас, и во влажных ее глазах явственно читался смертный приговор.
— Какая она страшная… — шептала Марни. — Шерсть свалявшаяся, грязная… И в ней застряли комья земли…
— И листья, — выдохнул я. — Веточки, грязь и мертвые листья. Как будто она явилась с кладбища!
— Не-е-е-е-ет! — в ужасе закричала Марни. Я видел, что у нее дрожат коленки. Она вжалась спиной в стену гаража.
Хвост собаки поднялся торчком. Зловещая тварь приближалась, шумно принюхиваясь. Шаг. Еще шаг.
— Может, нам удастся от нее убежать, — прошептал я, показав рукой на дверь гаража.
— Не… не думаю, — проговорила Марни. — Она такая огромная. Как нам пробежать мимо нее? Это же… это ненастоящая ведь собака, верно? Она… восстала из мертвых.
Я кивнул, жмясь поближе к кузине.
— Это Синяя Гончая. Она пришла. И ты знаешь, за чем она пришла. Она пришла забрать свой зуб!
Марни схватила меня за руку. Пальцы ее были холодны, как лед.
— Энди, — прошептала она, — кажется, она в ярости. Что она с нами сделает?
27
Огромная собака сделала еще один тяжелый шаг по направлению к нам. А потом уселась посреди гаража, преградив нам путь к двери.
— Можно позвать на помощь, — прошептала Марни. — Если мы закричим, твои родители…
— Их нет дома, — перебил я.
Она снова вскрикнула. Ее подбородок дрожал. Она выставила перед собою скрещенные руки, словно щит.
Я смотрел на землю и сухие листья, застрявшие в синей шерсти чудовища.
Я шагнул вперед. Смиренно склонил голову.
— Не смотри на меня, — сказал я собаке и указал на Марни. — Это ее зуб!
— Энди, ты что творишь?! — закричала Марни.
Не обращая на нее внимания, я продолжал:
— Это ее зуб. Она купила его. Она купила его в Кошмарии и с тех пор с ним не расстается.
Собака перевела взгляд на Марни и угрожающе зарычала.
— Отдай его, Марни! — закричал я. — Скорее! Отдай ей зуб! Не то она разорвет тебя в клочья! Как чародея!
— Не-е-е-е-ет! — горестно зарыдала Марни.
Она стала дергать зуб, лихорадочно пытаясь стащить кожаный шнурок с шеи.
Как назло, шнурок зацепился за ее волосы. Наконец, она содрала его с себя и сунула зуб мне в руку.
— Он принадлежит Энди! — крикнула она собаке. — Он не мой! Он его! Я… я украла зуб у него!
Старая гончая не сводила глаз с нее.
— Я украла у него зуб! — рыдала Марни. — Его купил Энди! Это его! Честное слово!
В гараже повисла гнетущая тишина.
И тут я наконец не выдержал. Я взорвался хохотом.
— Так я и знал! — воскликнул я. — Так и знал, что ты воровка, Марни!
Она разинула рот. Ее глаза полезли на лоб.
— Энди? Почему ты смеешься? Эта п-псина…