Мысли Зилли то и дело обращались к стоящему у окна человеку. «Что он, собственно, рассматривает?» — недоумевала она.
Разумеется, не было никаких оснований считать, будто глаза людей и тагатлийцев видят вещи по-разному. Но иногда Зилли начинала думать, что это так. Эти двуногие, буквально заполнившие улицы городов, по которым некогда передвигались лишь представители ее народа, эти люди, постепенно присваивавшие себе функции, единственными исполнителями коих были члены ее древней расы, — видели ли они за внешним обликом города да и всего здешнего мира ту сущность, которая сразу бросалась в глаза любой мыслящей форме жизни, способной выполнять эти функции? С самого начала она совершенно верно определила высочайшую адаптационную способность Pseudothrin terrestis Zilli. Но мог ли кто-либо в те далекие времена предвидеть, каков размах этой адаптации, какова почти фантастическая их способность к имитации, позволившая людям в течение нескольких веков превратиться в функциональный эквивалент тринов, зги и, наконец, самих тагатлийцев! Тагатлийцы не обладали даром мимикрии. Среди людей же, как приходилось слышать Зилли, это понятие считалось, в зависимости от обстоятельств, высшей похвалой или оскорблением.
И все же функциональная заменяемость была сутью дела. Это понятие лежало в основе философских взглядов тагатлийцев. Важно не выживание того или иного вида как такового, а сохранение определенных параметров мира, наличие устойчивой пирамиды всей жизни на планете, ибо особи и даже виды не бессмертны. С этой точки зрения эксперимент с человечеством на Тегете был успешным.
Как и предполагалось, человек оказался прекрасным орудием в борьбе с сурками, шестьсот лет назад угрожавшими экологическому равновесию. Дальнейшие и непредвиденные последствия его интродукции имели второстепенное значение, поскольку вели лишь к замене одного звена цепи другим, что не нарушало связей внутри системы, подобно тому как перестановка слагаемых не может изменить их суммы.
Именно так обстояло дело в глазах тагатлийцев. И все же Зилли продолжал беспокоить вопрос: а как смотрят на все это они? Заставив себя переключить внимание на лежавший перед ней документ, она неожиданно поняла, что именно в нем насторожило ее. Возникло тоскливое чувство страха.
— Моргу! — резко окликнула она секретаря.
Мужчина опустил сурка на подоконник и повернулся с безмятежным, как всегда, видом:
— Да, Ваше Плодородие?
— Эта программа по заводу номер четыре, — медленно начала Зилли, — она… ошибочна. Здесь намечен рост производства в два раза, что неизбежно влечет за собой истощение ресурсов.