— Вместе с валькириями? — грустно спросила она.
— Да какая разница, если все мы и так подохнем? Но как только я открою дверь, ты, солнышко, врежешь в меня из станнера, и вы будете доживать людьми, а я овощем!
Я сорвался на крик. — Новым искином!
— Но… это временно, — кажется, она растерялась, — возможно, нас найдут, или мы придумаем что-нибудь другое…
— Значит так. Никуда я пока не пойду, и учти, что с голоду помирать не собираюсь, в любом случае перед своей смертью успею слетать на станцию.
— Но как же передать тебе еду? — Фара растерялась.
— А никак! Придумывайте «что-нибудь другое» и поторапливайтесь, пока я сильно не проголодался!
— Другого выхода нет, и ты знаешь лучше меня, насколько сложна киберсистема корабля. Макс гений, но он просто не успеет, если, вообще, справится. — Она перестала меня уговаривать, будто рассуждала вслух. — Хорошо, пусть ты не веришь мне, а девчонкам? Если мне удастся всё им объяснить, и они попросят тебя, ты согласишься хотя бы считать орбиты?
На этом вопросе я крепко призадумался.
Грейс, Лилит и Мари
Мы вместе сидели в кают-компании, все, кроме Дока, Воя и Сёмы. Говорила Фара, мы молчали. Она многое успела сказать…
Что мы уже потеряли Дока, скорей всего навсегда потеряли Воя, и теперь должны расстаться с Сеней. Он один может всех нас спасти или уничтожить, и от нашего, то есть от решения валькирий зависит, что он выберет. Только нас он послушает…
Может послушать, если мы попросим, а мы просто молчали. Кэш, Дирк, Ганс, Хелен, Марта, Дак и Лана ни словом не высказали отношения, смотрели на нас, спокойно, обречённо ждали ответа.
Один Макс старался ни на кого не смотреть и ничего не ждал — знал, что всё наоборот, только он знал о нашей клятве. Как только мы о чём-то подобном попросим Семёна, наш договор будет нарушен, это называется предательством — Сеня без малейшей душевной борьбы уничтожит предателей.
Рассказать о договоре мы не можем, да никто и не поймёт. В результате мы просто не представляем, как объяснить этим людям, почему мы не хотим спасать их жизни! Оставалось молчать, изображать какие-то раздумья и надеяться, что всё это прекратится само — они поймут, что это отказ, кто-нибудь, наконец-то, сорвётся в истерику, или Сеня сам примет так нужное им решение.
Хотя на последний вариант почти не надеялись. Мы ему верим, конечно, ведь без веры клятва ничего не значит, он не трус и не предатель… но и не псих — как все мы, достаточно узнал исключительную душевность нашей дорогой Фары и питать какие-то иллюзии на её счёт не мог…
А Сёма взял и пришёл! Открылась дверь, в кают-компанию сначала вошла незнакомая очень красивая девушка, и следом за ней появилась скромная на фоне спутницы фигура Сени.