— Не тронь! — бабушка отстранила сына. — Помрет он, если тормошить будем! Бегите с Сердаром, я тут! Не сделают они мне ничего! Бегите, бегите! — повторяла она, выталкивая Пермана из кибитки.
Тот ухватил Сердара за руку, они бегом миновали шалашик, стоявший против кибитки, и бросились в заросли джугары.
Оттуда, из джугары, им было хорошо видно, как два военных человека, один высокий, другой низенький, с винтовками за спиной ходили по их порядку, одну за другой взламывая двери кибиток. Подсунут под замок лезвие топора, повернут, замок и отскочит. Делали они это умело, быстро, видно, наловчились. Открыв дверь, они ненадолго исчезали в кибитке, а через некоторое время выходили и брались за следующую дверь. Перман не видел, как они обшаривали сундуки, но не сомневался, что именно этим занимаются в кибитках солдаты.
Не пропустив ни одной кибитки, грабители подошли наконец к кибитке Пермана.
— Ну, старая! — широко распахнув дверь, хриплым голосом сказал высокий солдат. — Говори, где соседи добро попрятали?! Золото, серебро! У тебя-то взять нечего — в кармане вошь на аркане, а сосед — видно, что богатый. Показывай, где он добро зарыл! Быстро, а то порешу! — бандит выхватил из кармана пистолет.
— Сынки, милые! Да откуда ж мне знать?! Ни днем ни ночью от внука не отхожу — видите, в жару мечется!..
— А пропади ты вместе со своим внуком! Стой! — Солдат схватил бабушку за косу и одну за другой стал срезать с нее серебряные монеты. — Не шевелись, а то горло перережу!
— Сынок! — заголосила бабушка. — Не тронь подвески! Не бесчесть старуху! Отдай!
— Вот тебе подвески! — солдат ткнул ее в грудь кулаком.
Старуха упала, борук[3] с нее свалился, она сидела на полу, растерзанная, лохматая, как старая кукла.
— Бабушка! — простонал Меред, пытаясь подняться. — Папа!
В проеме двери стоял Перман — не мог он усидеть в зарослях, слыша, как кричит его мать.
— А, явился, буржуй проклятый?! — заорал длинный солдат.
Другой бросился к Перману и изо всех сил дал ему кулаком в скулу. Потом крикнул: «Руки вверх!» — и выстрелил поверх его головы, чтоб напугать посильнее. Пер-ман поднял руки. Солдаты прикрутили его веревкой к опорам кибитки.
— Говори, где спрятано золото! — кричали солдаты, тыча пистолетами ему в голову. — Говори, а то пристрелим, как собаку!
Поначалу Перман, напуганный выстрелами, хотел было отдать бандитам добро, спрятанное его родственниками. Они его бросили, а он из-за их ковров да побрякушек жизни лишиться должен! — а потом вдруг взяло его упрямство: пускай убивают, ничего я им не скажу! Солдаты начали избивать Пермана. Из разбитого носа ручьем текла кровь. Голова кружилась — один из солдат оглушил его чем-то тяжелым.