Колесница Хилтона тоже провалилась вместе с упряжкой. Сам воин и Мерен барахтались, вереща от страха. Им с трудом удавалось удерживать на поверхности только головы и плечи.
Нефер подтолкнул один из бортов к Минтаке.
– Держись! – велел он, и девушка забралась на доску.
Сам юноша лег на другую. Таща еще две за кожаные ремешки, он пополз через трясину, пока не подобрался достаточно близко, чтобы перебросить борта Хилтону и Мерену. Те кое-как выбрались из липких щупалец грязи. Все четверо с трудом погребли обратно к Таите и Бею, в ужасе наблюдавшими за ними с твердого берега.
Таита замахал руками и закричал изо всех сил:
– Вы уже на половине пути. Не возвращайтесь, перебирайтесь на другую сторону!
Нефер сразу ухватил зерно истины в этом предложении. Они повернули к другому берегу. Продвижение шло медленно и с трудом, грязь настойчиво цеплялась за руки, ноги, доски бортов. Преимущества легкого веса Минтаки вскоре сказались, и она, далеко опередив остальных, первой достигла твердого грунта и выбралась из клешней зыбучих песков. За ней подтянулись Нефер, Хилтон и Мерен. Почти совсем обессилев, они повалились у подножия восточных дюн.
Пока шла переправа, Таита обдумывал сложившееся положение. Оно выглядело безнадежным. Отряд раскололся на две части, разделенные бездной в две сотни локтей шириной. Все лошади и колесницы были потеряны, вместе с оружием и снаряжением. Но самой тяжкой утратой были драгоценные мехи с водой.
– Прислушайся! – сказал вдруг Бей, тронув мага за руку.
Издалека доносился какой-то шелест, то замирающий, то усиливающийся, который эхом отражался от дюн. Пусть и слабый, он был безошибочно узнаваем – звук колонны боевых колесниц.
Три облепленных грязью фигуры на дальнем берегу тоже его услышали и вскочили. Они смотрели в сторону дюн и прислушивались: Трок и его воины быстро приближались.
Внезапно Минтака побежала обратно к краю трясины, где остались лежать доски, помогшие им перебраться на берег. Нефер смотрел на нее, пытаясь понять, в чем дело. Девушка подобрала доски и зашла в песок по колено, таща борта от колесниц за собой.
Нефер наконец понял, что у нее на уме, но останавливать ее было уже поздно. Минтака легла на одну из досок и заскользила по желтой грязи. Юноша погнался за ней, но, погрузившись по пояс, вынужден был остановиться.
– Вернись! – закричал он. – Я пойду.
– Я легче и быстрее тебя, – возразила царица, и, хотя он умолял, не отвечала больше ничего, сберегая силы и дыхание для переправы.
Рокот приближающихся колесниц становился громче, заставляя Минтаку поторопиться. Глядя на нее, Нефер одновременно беспокоился за нее и сердился на ее непокорство, но все перебарывало восхищение ее отвагой.