– Иштар! Где ты? – попытался воскликнуть он, но с губ его сорвался только бессвязный хрип.
Фараон повернул голову и увидел Мидянина. Тот сидел рядом с ним, привалившись спиной к каменной стене утеса. Выглядел он как труп, проведший в могиле уже несколько дней, а затем извлеченный оттуда. Потом его единственный зрячий глаз открылся.
– Вода? – голос у Трока был едва слышный, но Мидянин уловил его и покачал головой.
– Выходит, что мы спаслись только для того, чтобы погибнуть здесь от жажды, – попытался сказать фараон, но из пересохшей глотки и рта не вырвалось ни звука.
Он полежал еще немного и ощутил, как животная жажда жизни угасает под гнетом утомления и отчаяния. Насколько проще было просто закрыть глаза, погрузиться в сон и никогда больше не просыпаться. Эта мысль испугала его. Трок заставил себя разлепить тяжелые веки, чувствуя, как попавшие под них песчинки царапают глазные яблоки.
– Вода, – проговорил он. – Найди воду.
Используя стену как опору, Трок с трудом поднялся и встал, покачиваясь и прижимая раненую руку к груди. Иштар наблюдал за ним, его слепой глаз напоминал око рептилии или трупа. Шатаясь как пьяный, фараон заковылял вдоль основания утеса, врезаясь в него через каждые несколько шагов. Наконец перед ним открылась пустыня. Барханы выглядели свежими и нетронутыми, их очертания напоминали соблазнительные изгибы тела молодой девушки.
От людей или колесниц не было даже следа. От его боевых отрядов, лучших во всем Египте, не осталось даже воспоминания. Трок попытался облизнуть губы, но слюны в пересохшем рту не было. Он почувствовал, что ноги прогибаются под ним, и понял, что если упадет, то никогда уже не встанет. Используя стену как опору, фараон заковылял дальше, не зная, куда идет, и думая только о том, что должен идти.
Потом он услышал человеческие голоса и понял, что бредит. Воцарилась тишина. Трок сделал еще несколько шагов, остановился и прислушался. Голоса раздались снова. На этот раз они были ближе и отчетливей. Фараон почувствовал прилив сил, но когда попытался крикнуть, из пересохшего рта не вырвалось ни звука. Снова стало тихо. Голоса смолкли.
Он двинулся вперед, затем замер. Голос определенно был женский – мелодичный, звонкий.
Минтака. Распухшие губы беззвучно произнесли это имя. Потом послышался другой голос. На этот раз мужской. Трок не разбирал слов и не узнал голоса, но если этот человек с Минтакой, он должен быть одним из беглецов, которых Трок преследовал. Врагом.
Трок осмотрел себя. Пояс с мечом сгинул. Он был беззащитен, в одной тунике, в складки которой набилось столько песка, что она скребла кожу, как власяница. Фараон огляделся в поисках хоть какого-то оружия, палки или камня, но ничего не нашел. Каменистую осыпь скрыл песок.