Таита отрядил рабочих вниз по долине, где стояла густая роща сухих акаций, возвышаясь безмолвным памятником иссякшей давным-давно воде. Нарубив сучьев, они притащили их к штольне. Под руководством Таиты топливо сложили у неприступной скалы и подожгли. Огонь поддерживали всю ночь, время от времени вороша хворост, а поутру, когда скала раскалилась докрасна, залили бурдюками с водой из скудного источника. Окутавшись облаком шипящего пара, скала затрещала и взорвалась.
Одному из работников острым осколком выбило правый глаз. Таита удалил остатки глазного яблока и наглухо зашил веко.
– Как раз на такой случай боги дали нам два глаза, – заверил маг своего пациента. – Одним глазом можно видеть не хуже, чем двумя.
Выждав, пока потрескавшаяся скала остынет, рабочие стали выламывать из нее большие обугленные куски. За ними скала была такой же монолитной и непроницаемой. Вновь обложив ее хворостом, они проделали заново ту же трудную и опасную операцию, добившись такого же результата. За несколько дней непосильного труда продвинуться удалось всего на несколько локтей.
Даже Нефер был обескуражен, в чем и признался Минтаке, пока они лежали той ночью в темноте.
– Много есть вещей, недоступных нашему пониманию, сердце мое, – прошептала она, держа на коленях его голову.
– Мы даже не знаем, зачем он заставляет нас рыть эту нору, а стоит мне спросить, зыркает, как древняя черепаха. Люди уже сыты его затеей по горло, да и я тоже.
– Древняя черепаха! – Царевна хихикнула. – Будем уповать, что он тебя не слышит. Не то возьмет и превратит тебя в жабу, и что я тогда буду с тобой делать?
На заре следующего дня уставшие и недовольные работники добрели до верхнего конца долины и, собравшись вокруг входа в туннель, стали ждать прихода мага.
Таита, с обычной его склонностью производить впечатление, появился на склоне в ореоле первых лучей восходящего за его спиной солнца, отчего копна серебристых волос окуталась сиянием. На плече он нес рулон льняной ткани. Нефер и другие вожаки встали, приветствуя его, но он, не удостоив их вниманием, велел Шабакону завесить тканью вход в штольню. Когда занавес приладили, маг в одиночестве вошел в отгороженную от глаз галерею, и собравшиеся перед ней люди замерли в тишине.
Ждали они, казалось, целую вечность, но на самом деле не прошло и часа, потому как солнце успело подняться над горизонтом всего лишь на ширину ладони, когда Таита сдернул льняной занавес и застыл на пороге пещеры. Было ли это совпадение, или маг так замышлял, но солнечный свет бил прямо в штольню. Гладкие стенки ее вспыхнули огнем, и люди в предвкушении подались вперед. И увидели, что на синей скале нарисовано изображение раненого ока великого бога Гора.