– Мне придется построить лабиринты Амона-Ра, – сказал он тихо, почти печально.
Нефер вздрогнул. Этого он не ожидал. За все проведенное ими вместе время учитель лишь дважды строил лабиринты. Мальчик знал, что этот самопроизвольно вызываемый божественный транс почти граничит со смертью и вычерпывает из старика все силы. Таита предпринимал ужасное путешествие в сверхъестественное только тогда, когда иных возможностей не оставалось.
В благоговейном молчании наблюдал Нефер за ритуалом приготовления. Взяв пестик, Таита растер в ступке из алебастра какие-то растения, после чего ссыпал получившуюся массу в глиняный горшок. Потом налил туда кипятка из медного котелка. Поваливший из горшочка пар был таким едким, что у мальчика заслезились глаза.
Когда смесь остыла, Таита извлек из тайника в глубине пещеры кожаный мешочек с лабиринтами. Усевшись у огня, он высыпал костяные диски на ладонь и стал нежно перебирать их пальцами, напевая гимн Амону-Ра.
Лабиринты состояли из десяти дисков, Таита сам вырезал их из слоновой кости. Десять – магическое число величайшего могущества. Каждый диск изображал один из символов силы и представлял собой крошечное произведение искусства. Напевая, Таита поглаживал щелкающие под его пальцами костяшки. Закончив очередную строфу, он дул на диски, передавая им свою жизненную энергию. Когда они впитали тепло его тела, чародей передал их Неферу.
– Держи и дыши на них, – велел он.
Нефер подчинился, а Таита стал раскачиваться в ритм произносимым магическим стихам. Постепенно взгляд его начал затягиваться пеленой, обращаясь к неким тайным областям сознания. Когда Нефер расположил лабиринты двумя кучками перед ним, чародей уже находился в трансе.
Как учил Таита, царевич пальцем проверял температуру смеси в глиняном горшочке. Когда она остыла достаточно, чтобы не обжечь рот, он встал перед стариком на колени и поднес ему горшочек, держа его обеими руками.
Таита выпил содержимое до последней капли, и в свете костра лицо его показалось бледным как мел, добываемый в шахтах Асуана. Некоторое время он еще продолжал петь, но понемногу голос его опустился до шепота, а затем вовсе стих. Вот действие наркотика полностью овладело им, маг вошел в транс, и теперь слышно было лишь его хриплое дыхание. Он сполз на пол пещеры и, как кот, свернулся в клубок близ огня.
Нефер накрыл его шерстяной накидкой и был рядом до тех пор, пока старик не начал дергаться и стонать. По лицу заструился пот, глаза открылись, но зрачки закатились так, что в сумрачное чрево пещеры смотрели одни белки.