Командир же корабля, штабс-капитан Галанчикова в этот час думала совсем об ином. Там, в тот день, на Первомайской демонстрации, происходящее виделось ей достаточно банальной шуткой. Ей, профессиональной актрисе, которая вопреки всему стала авиатрессой, тот авиапарад представлялся довольно банальной пропагандисткой акцией, который вряд ли повлечет за собой какие-то серьезные последствия. Знакомая с театральной закулисой, она вполне себе представляла множество больших заголовков, которые, именно что большей частью, закончатся пустым сотрясанием газетных страниц. Однако, как оказалось, с воцарением нового Императора, взгляд и на авиацию, и на роль женщин в обществе, весьма и весьма разительно изменился. Им действительно дозволили…
Авиатресса покосилась на снующего по кабине и фюзеляжу Прокудина-Горского. Вот человек, знакомый лично с Царем. Навязали им этого столичного хлыща! И не откажешься ведь — Лейб-фотограф Государя Императора! Командир полка, сам господин полковник Бошко, лично вызывал ее для постановки задачи — обеспечить съемку нужных кадров! Империя, видишь ли, нуждается в героях! Особенно в героинях! Однако ж, сие славно! Но отчего же на долю именно ее экипажа досталось сие испытание? Им и так приходится край как не сладко! И ладно, когда речь идет просто о том, кто тут больший герой, в этом-то русская армия недостатка никогда не испытывала, но ведь же женский экипаж! Хоть и благодушно, но посмеиваются над ними новоявленные однополчане, блажью высокородного начальства считают зачисление барышень в авиацию!
И вот теперь приходится им фактически плестись в хвосте основной группы «Муромцев», поскольку, видишь ли, господину Лейб-фотографу нужны эффектные снимки результатов бомбежки, так что строй сформировали так, что им теперь предстоит прибыть на место, что называется, к шапочному разбору, когда все будет гореть, будет эффектно, ярко и красиво, но им самим бомбить уже будет объективно нечего.
Кроме того, Люба не сомневалась, что полковник Бошко специально так распорядился, чтобы, во-первых, уберечь от лишней опасности господина Лейб-фотографа, а, во-вторых, чтобы свести к минимуму угрозу их экипажу. Не дай Бог, кувыркнутся они об землю, потом Бошко отдувайся перед высоким начальством про то, как он умудрился сие допустить, да не сберечь первый в мире женский экипаж бомбардировщика?! Более того, Галанчикова была твердо уверена в том, что полковник, будь на то его воля, их вообще не выпускал бы в полет, а еще лучше, сплавил бы в другую часть от греха подальше. Ага, прямо в Сибирь! Хотя, тоже, наверное, проклинает все и вся за то, что ему навязало высокое начальство этих барышень.