— Ну, что я вам скажу? Катенька девочка работящая, умница, добросовестная, не бросит задачу нерешенной, не станет списывать у товарища. Живой интерес к предмету — я и оцениваю соответственно…
— А как же стихи? Как с этим вопросом? Сколько уж раз говорил, просил, требовал; не порть картину успеваемости. Трудно, что ли, стишок вызубрить? Так нет, не слушает. Я, говорит, не попугай, не зубрила, ис зубрю и зубрить не собираюсь.
— Не ожидала от Катеньки… — опечалилась Вера Павловна. — Педагог у них опытный, знающий, любящий свой предмет; тут какое-то недоразумение. Тут уж моя вина, проглядела, объясняла тройки пропуском уроков по болезни.
— Болеть болела, верно. Но и температуря, составляла графики и координаты.
— Да, да, моя вина, — сокрушалась Вера Павловна. — Не подошла к девочке. Но вы не беспокойтесь, поговорю с ней.
— Вы уж, пожалуйста, Вера Павловна, со своей стороны. Может, хоть вы повлияете на заучивание стихотворного материала. — Офицер не уходил, заглянул зачем-то в папку, которую до того держал нераскрытой. — Вопрос один имеется, так просто, для ознакомления. Необходимо уточнить относительно старшеклассников, имею сведения, что вчерашний день проводилось у них занятие до четырнадцати ноль-ноль?
Узнав, что все ребята в этот час действительно были на занятиях по гражданской обороне, старший лейтенант удалился, приговаривая с отеческой озабоченностью: «Ну и хорошо, ну и слава богу!»
И только потом Вера Павловна вспомнила, что Пустовойта-младшего, Кореша, в школе не было. Вечный прогульщик по уважительным причинам — то на празд-никах объестся, то шею свернет себе при неизвестных обстоятельствах — он, что называется, выскочил из головы.
Озабоченной вернулась в кабинет Вера Павловна.
— У нас мало времени, Никита, — глянула она на часы. — Скоро родительское собрание.
Торопливо разворачивая листы ватмана, Никита подумал: «Что-то произошло с нашей Верой Павловной. Нетерпеливая, отрывистая речь; измоталась, но старается держаться молодцом; прежняя верящая улыбка, но едва заметная. Прежняя и непрежняя».
Строгий школьный распорядок диктовал сдержанность, и он, продолжая разговор, как бы прочел пояснительную записку к проекту — получилось скупо, сдержанно; беспокойство его не укладывалось в расчетливые строчки.
— Признаться, Вера Павловна, работая, думал об Антоне Семеновиче. Разум, воля, предельное сознание ответственности победили беспризорность. Но беспризорность, в силу своей природы, была локальна, ограничивалась преходящими условиями. Безнадзорность коварней, границы ее размыты в пространстве и времени, она сыта, обута, одета, в холи, довольстве; не жмется к асфальтовым котлам, а фирмово щеголяет в классной робе, наплевательски поглядывая вокруг.