На завод они отправлялись вместе. Иногда пешком, а чаще всего на машине, которую вызывал заместитель директора. По пути старый мастер опять заводил разговор о заводе, о городе, показывал на жилые дома, в которых хоть скобка дверей да сделана его руками, при этом упоминал, в каких годах здания возведены и что за люди — итээры, токари, сборщики — в них теперь проживают. Заканчивал с непременным упоминанием: „Теперь-то не так, как раньше, теперь, при Абросимове, мало строим, не то руководство“.
Своей близостью к заместителю директора, бывшему комиссару, Кучеренко гордился. Перед знакомыми на заводе — а кто там ему не знаком! — он любил щегольнуть, что живет с квартирантом душа в душу, хлеб, соль — все пополам. „Укладываемся иной раз спать и решаем, какую задачу поставить перед народом на ближайший период времени. Говорю: "Металлизация — чем не задача?" "Правилен, — говорит, — твой, Григорий Антонович, взгляд".
Еще в те первые дни старый мастер пытался зазвать Дружинина в свой ремонтно-механический цех. Павел Иванович просил обождать — надо хотя бы разобраться в бумагах, которыми набиты ящики письменного стола. Но однажды Кучеренко сам приказал шоферу остановиться перед пропускной будкой в завод:
— Слезаем!
— Сейчас? — несколько растерялся Дружинин. Он спешил в заводоуправление, как раз к девяти часам приглашал начальника транспорта.
— Ничего не желаю слушать! — пробурчал старик. — Раз вместе, так вместе, по-партейному. Должен же я показать вам металлизацию, чтобы вы убедились и помогли глубже внедрить. Да и куда вам опять торопиться? К директору? — В голосе его прозвучала обида, похожая на ревность. — К товарищу Абросимову? Наговоритесь еще с ним, успеете! Еще и поругаетесь не один раз…
— Сверху надо сперва оглядеться, — сказал Павел Иванович.
— А вы сверху и снизу смотрите, чтобы можно было сравнить, как работает верх, как низ. А то низ подпирает, с верхом деформация получается.
Пока шли по заводскому двору, Кучеренко говорил:
— Да сколько на моей памяти новых руководящих работников появлялось, все они, первым долгом, обходили цеха и за ручку здоровались со стахановцами и ударниками. А вы в скольких цехах были?
— Но я же, Григорий Антонович, только "зам" и то по административной и хозяйственной части, — засмеялся Дружинин, — не такая уж руководящая величина.
— Сегодня зам, а завтра — сам, долго ли сделать перестановку. Да и заместитель — должность немалая, за красивые глаза ее не дают… В скольких цехах побывали? В основных, и то прологом! А с кем из знатных стахановцев поздоровались? Все больше Михаилу Иннокентьевичу пожимаете ручки? Ну, здоровайтесь с ним, он здороваться любит!