— Мама, — заступилась она за гостя, виновато стоявшего с фуражкой в руке. — Мама, ведь дядя тоже ездил на самоходке и тоже говорит, что наш папа…
— Скоро, деточка, скоро, — прервала ее мать, тронув за плечико и скупо, через силу улыбнувшись. Прошла в полутемный угол и повесила на крюк поношенное пальто.
— Что там об электричестве слышно? — помедлив, спросила Мария Николаевна.
— Ремонт линии. Третий, если не четвертый, день ремонтируют линию — это ли не безобразие! Оставить весь район без света, без радио — ну как можно? — Людмила все больше возмущалась, теребя рукава синего, с блестками по гладкой материи платья. — Что теперь, не мирное время, война?
Павел Иванович не собирался осуждать ее. Ему даже понравилось, что вот эта невысокая стройная женщина с тонкими чертами лица и смелым, даже дерзковатым взглядом серых напряженных глаз возмущается и негодует. Значит, Баскаковы не убиты, как ему думалось, горем, живут, борются; они даже в гибель Виктора не хотят верить. И ничего удивительного! Разве он сам перестал разыскивать свою семью, хотя и получил известие — расстреляна? Их Виктор погиб… Но так их, не верящих, и Людмилу, и Марию Николаевну, и Галочку, и облить ушатом холодной воды?
Надо было что-то придумать, скрыть истинную цель посещения. Павел Иванович оглядел комнату и вдруг увидел бурые пятна и трещины на потолке.
— У вас протекает крыша и портит квартиру. — Прихрамывая, он прошел по комнате. — Да, да, нужен срочный ремонт.
— Совершенно правильно, — подтвердила уже с минуту стоявшая настороже Людмила.
— Дирекция, завком и парторганизация решили помочь семьям… — Павел Иванович замялся, чуть не сказав «семьям погибших воинов», как это действительно говорилось накануне в кабинете Абросимова, — семьям фронтовиков, — договорил он. — Тут и подвоз угля, дров, и снабжение картофелем, и ремонт жилищ к зиме. Что нужно вам? Какой ремонт, кроме крыши и потолка, необходим в вашем доме?
— Ничего. Никакой! — категорически отказалась Людмила.
Это удивило даже Марию Николаевну, следившую исподтишка за невесткой и за странным посетителем, от которого она ждала совсем других разговоров.
— Как это никакой, Люся? — возразила она. — Ведь и кухонная печка дымит, и двери во всем доме ходуном ходят. Денег у нас с тобой лишних нет, а квартиру, дом мы должны привести в порядок нынче же.
— Сами сделаем.
— Ничего нам не сделать двоим, уж коллектив возьмется, тогда будет толк.
— Да что у нас делать-то целому коллективу?
— А это, это, — изобличающе говорил Дружинин, показывая на испятнанный потолок, на фанерку, забитую в форточку, на косо висевшую дверь. Поддержанный Марией Николаевной, он почувствовал себя увереннее, смелей. — Нужен срочный ремонт. Придут рабочие, распоряжайтесь ими без всяких стеснений. — Павел Иванович и сам еще толком не знал, где он возьмет материалы и этих рабочих, но уверен был — сделает, он же заместитель директора, да и решение есть! — С вашего позволения, должен оглядеть дом снаружи.