— Постричь, что ли, волосы у них! — подал голос Кергалвис.
— Не стоят, натура от этого не меняется. Уж если бы такое помогло, то можно было бы сократить милицию и открыть детские сады. Видите, кое-что они уже постригли, но характер не изменился. — Врач Симсоне указала на пол возле постели. Там было что-то рассыпано, вроде серой стружки или рыбьей чешуи. — Когти и мозоли, — пояснила врач.
Бертул опять разглядел ироническую усмешку в улыбке врача. Опасная личность.
Байба от злости лязгнула зубами. Липлант спохва-тился, что все еще держит в руке бумагу, ради которой все сюда явились.
У него была привычка смотреть пристально и долго в глаза хулиганам и мелким ворам. Было несколько случаев, когда мелкие прохвосты через полчаса, устав стоять под этим тяжким взором, признавались даже в таких поступках, о которых Липлант и не слыхивал, и даже каялись. Стоя у торца тахты, он оцепенел, и взгляд его светлых глаз, как стрела, был нацелен на то место, где начинался длинный Бронин нос. С минуту молчал и не моргал глазами. Окружающим казалось, что от сосредоточенного взора башка хиппи вот-вот расколется и оттуда посыплются опилки, что же еще могло быть там внутри.
— Почему вы шумите и нарушаете общественный порядок?
Последствия строгости Липланта были таковы: Броня натянул простыню на голову:
— Я не шумлю, а слушаю международную музыку.
— Музыку? Одни электрические ударные инструменты и ни одного живого звука, — усмехнулась Шпоре.
— Эта механическая музыка соответствует технической революции. Это чистая музыка. Играйте сами на своих скрипках… Струны скрипки изготовляют из овечьих кишок. Лошадиным хвостом пилить по овечьей кишке — это скрипка, это ваша музыка! Фу…
Музыка не была сферой деятельности Липланта.
— Мы составим акт, и вас накажет административная комиссия: или вынесет вам предупреждение, или денежный штраф до десяти рублей, — объявил Липлант. — Вас просили, вам приносили даже молоко. Труженики мучаются без сна…
— Я же нигде не работаю — что же вы взыщете? Так что стоит ли определять сумму?
Липлант задумался на минуту, как взыскать деньги с такого остолопа, который нигде не работает, но является совершеннолетним.
— Так издеваться над обществом! Люди работают, а эти от лени пухнут… Неужто у вас нет ни капли стыда! — вмешалась Шпоре с извечным вопросом, на который обычно ничего толком не отвечают. На сей раз было иначе.
— Нет! — в один голос отозвались Биннии. — Ваши слова как молоко из-под автоматической коровы.
Комиссия умолкла, потому что против тех, у которых нет стыда, а также нет и денег, законы об охране порядка были бессильны.