— А я убегу и след хвостом замету, — не унимался заяц.
И вот однажды прислонил заяц ухо к волчьей норе и слушает. Страсть интересно. Волки на охоту собираются, советуются, как лучше заячью семейку подкараулить. «Эге, — думает заяц. — Это-то мне и надо. Вот сейчас прибегу домой и все расскажу. Тогда мама не будет меня ругать». Решил он еще послушать. А волк высунул из норы морду да хвать зайца за уши. Заяц рвется, рвется, а вырваться не может. Чувствует только, что уши у него тянутся. Все длиннее и длиннее становятся. «Ой, — испугался заяц. — Так они же оторвутся. Как же я узнавать буду, не говорят ли где-нибудь чего-нибудь?» Дернулся он изо всех сил и вырвался, побежал.
Бежит и чувствует, что хвост ему мешает. Как камень сзади волочится. А волк уже догоняет, совсем близко дышит. Хотел рвануться заяц, а сил нет. Тут волк настиг его и схватил за хвост. Собрал заяц все силы, что у него были, да от страха силы сами добавились. Рванулся заяц, а хвост и оторвался.
Бежит заяц домой, дрожит. Боится, мама ругать будет. Уши у него стали длинные-предлинные, а хвост совсем короткий. А потом успокоился. Длинный хвост ему вовсе не нужен. А что уши длинные, так это даже лучше: можно издалека слышать, где кто идет и кто что говорит. Только с тех пор стал заяц волков бояться. Близко не подходит, а навострит уши и слушает. Ведь уши-то у него длинные.
* * *
Пока Лена сказку рассказывала, Гриша тарелку молочного супа и полмиски манной каши одолел. Сидит за столом, отпыхивается и говорит:
— Правду Лена рассказала. Этой весной Мишка Уваров зайчонка в лесу поймал. Я сам видел, какие у него длинные уши. Рукой их трогал.
А я тем временем ругал себя: почему прежде Ленки не догадался к бабке Анисье сбегать за сказками. А ведь она мне не чужой человек. Когда-то она с моей бабушкой очень дружила. Дом бабки Анисьи на другом конце нашей улицы, и я дошколенком часто к ней бегал. Сколько она мне сказок этих порассказывала! Может быть, я и Гришку потому сразу стал сказками развлекать, что сам с малолетства наслышался их вволю. Думал: навек врезались они мне в память. А на поверку оказалось, что многие подзабыл. Надо, надо сходить к бабке Анисье, обновить в памяти старые ее сказки и новых наслушаться.
У Гришиной мамы дола шли на поправку, но врачи сказали, что в больнице ей придется полежать. И выходило, что сынишка ее долго еще будет на моем попечении. Чтобы отвлечь Гришу от мыслей о доме, я на другой день вместе с ним пораньше в лес собрался. Думаю, похожу, а может, где и на Мишкин след нападу. Позавтракали мы с Гришей довольно быстро. На этот раз он и не капризничал вовсе. Правда, я накануне, захватив толстую тетрадь, к бабке Анисье сбегал. Записал несколько ее сказок и притч. Теперь я был вооружен отменно.