Ишь ты, разбежалась!
– Э-э, слющай, в салон нэхорошо! – Вано с содроганием вспомнил, как он только вчера чистил обивку заднего сиденья после куда менее габаритной сумочки, зато с каким-то ядреным протекшим зельем.
Девушки робко посмотрели на огромную фигуру Вано в распахнутой куртке.
– А что же нам делать? – они совсем сникли.
– За салон доплатить надо, – нашелся Вано. – Еще ви обивку мнэ порвете, углы у вас острые.
Девушки почему-то дружно посмотрели на свои коленки. Вано тоже посмотрел, хотя смотреть там было не на что.
– Я про багаж, – уточнил Вано. Он наконец разглядел, что за груз был у девушек: картины в рамах, увязанные в несколько разновеликих пачек. Что за работы, было не видать – холсты все повернуты лицом внутрь. Вряд ли они, конечно, что-то порвут, но хоть вчерашнюю возню с обивкой компенсируют.
– Сколько доплатить? – робко спросила девушка с зелеными волосами и покраснела. Контраст был живописный.
Он назвал сумму. Девушки призадумались. Но деваться им было некуда, и они согласились.
Вано облегченно выдохнул: могли ведь и скандал закатить, начальству про банки доложить. Обошлось.
За это время вокруг уже собралась толпа: кто-то не мог проехать и сигналил, два дворника-таджика, опершись на древки лопат, ждали возможности нарастить ближайший сугроб, граждане, вышедшие погулять с собачками, тоже остановились поглазеть на бесплатный цирк, а еще откуда-то появился мусоровоз, и ему, конечно, нужен был именно этот подъезд. Поэтому грузились в спешке. Кое-что уместилось и в багажнике, поверх банок.
По дороге девчушки расщебетались, и Вано узнал, что зовут их Ира и Катя, что работы они везут в музей, на их первую большую выставку после универа. Он вполуха слушал радио, которое было не в силах перекрыть трескотню о каких-то этюдах, эскизах, мастихинах и прочей художественной ереси.
И вдруг Катя судорожно заметалась по заднему сиденью, насколько позволяла сложенная вокруг нее художественная поленница, и озабоченно выдохнула:
– Ир, я что-то серию с Академки не вижу. Маленькая такая пачка была, помнишь?
– Может, в багажнике? – откликнулась зеленоволосая Ира с переднего сиденья, обнимая стопку работ, которая заменяла ей подушку безопасности.
– Не, в багажник три большие пошли, из Коломны.
– Ну не знаю… Я ее вроде не клала…
Вано так и думал. Одна баба – это уже проблема. А две безмозглые куры с картинками – это просто катастрофа. Пришлось разворачиваться и ехать обратно к тому проклятому подъезду, чтоб ему стоять тыщу лет посреди пустыни Гоби.
Мусоровоз уже просочился дальше, но толпа у дверей, похоже, только увеличилась. Судя по крикам и активной жестикуляции, народ обсуждал что-то насущное и животрепещущее. Над толпой возвышалась елка в сугробе. Издалека это все было похоже на новогодний утренник в детском саду. Вано вышел из машины, раздвинул плечом крайних зевак и озадаченно остановился.