В салоне негромко журчала музыка. Я продиктовала улицу и номер дома.
Глянув на мое тонкое платье на лямочках, водитель одобрительно кивнул и спросил, откуда я, как мое имя и какими судьбами. Я, прикрыв сумкой колени, сказала, что зовут Наталья, из России, учу здесь итальянский язык.
– А муж твой где? – перебил меня таксист.
– В Санкт-Петербурге, – честно ответила я, и, спохватившись, добавила со значением: – У нас дети.
Водитель опять одобрительно кивнул.
«В Санкт-Петербурге» для него звучало как «На Луне».
Какое-то время мы ехали молча.
Таксист иногда разворачивался ко мне, осматривал и восклицал «белла», «беллиссима». При этом он причмокивал как булгаковский Варенуха после укуса.
«Приставать будет», – подумала я с тоской и, покопавшись в своих техниках отказа пылким ухажерам, выбрала способ под названием «друзья и родные». Неоскорбительно и вполне изящно. И, согласно инструкции, начала болтать. Много, беспорядочно и весело. Что русские и итальянцы – братья, а эмоциональность с разгильдяйством выгодно отличают их от других народов. Что Путин и Берлускони – большие друганы, неразлейвода, и они всегда, в любой ситуации, выручают друг друга. Что музыкальный фестиваль в Сан-Ремо – знаковое событие для всей России вот уже много-много лет. Что всякий русский в три дня заговорит на итальянском языке, а итальянец – на русском, а все потому что мы – родственники!
И еще, и еще, и еще…
Рот у меня не закрывался ни на минуту. Я изо всех сил лепила из себя друга.
Ну, или сестру.
Таксист улыбался и кивал, при переключении скоростей, как будто невзначай, касаясь моей ноги. Когда мы остановились, он вытащил из бардачка клочок бумаги и что-то нацарапал.
– Вот мой телефон, возьми. Давай увидимся завтра, погуляем по набережной, мороженого съедим. Как друзья, – он проникновенно посмотрел мне в глаза и, положив руку на мое колено, добавил: – Как Путин и Берлускони.
Я растерянно взяла листок с номером и вышла из машины.
Забежала в дом, облегченно выдохнула и подумала, что, в общем, мой способ сработал.
Почти.