— У тебя есть другие варианты? Вот и у меня — их нет. Какая разница от чего умереть: от голода или от пули. Я смерти не боюсь, я военный. Идет война, и на фронте гибнут и умирают тысячи людей.
— Я боюсь, Андрей, за тебя. Я — рядовая, что с меня взять, а ты — генерал.
Он усмехнулся.
— Пойдем, не бойся. Если остановят, то я — сельский учитель, а ты — моя жена. Мы из деревни Мясной Бор. Немцы тоже люди, и они, я думаю, не станут нас расстреливать из-за того, что мы пришли в деревню просить кусок хлеба. Вот, возьми мои часы, может быть, ты сможешь их обменять на продукты.
Они вышли на дорогу и, не торопясь, направились в деревню. Остановившись около одного из домов, Власов постучал в калитку. Во дворе залаяла собака.
«Похоже, в деревне немцев нет», — сделал он вывод, вслушиваясь в злобный лай собаки.
Немцы, как правило, устраивали охоту на всех деревенских собак, входя в населенный пункт.
— Кого там нелегкая несет? — послышалось за воротами. — Шляются здесь разные…
— Хозяин! Переночевать не пустишь? — обратился к нему Власов. — Устали мы с женой.
Хозяин дома открыл калитку и сердитым взглядом посмотрел на пару, что стояла перед ним. Он окинул оценивающим взглядом высокого худощавого мужчину в больших роговых очках и стоявшую рядом с ним женщину в юбке защитного цвета.
— Кто такие? — грозно спросил он их.
— Беженцы мы, — произнес Власов. — Я учитель, а это моя жена Мария. Дом наш разрушен, вот и ходим по деревням в надежде где-нибудь осесть.
Хозяин дома усмехнулся: эти двое не могут быть беженцами, так как на учителе были добротные кожаные сапоги, пошитые на заказ.
«Наверняка партизаны, — посчитал он. — Нужно послать сына к старосте, пусть предупредит его».
— Проходите, — пригласил мужчина гостей и, прежде чем закрыть за ними калитку, вышел за ворота и посмотрел на улицу: она была пуста. С началом войны редко кто из жителей выходил из дома без надобности. Гости проследовали за ним в дом. Они вошли в комнату и остановились у порога. Заметив в красном углу икону Спасителя, Власов перекрестился, чем вызвал невольное удивление у Марии. Глядя на него, она тоже наложила на себя крест.
— Проходите, не стойте у порога, — произнес хозяин дома. — Садитесь, сейчас будем ужинать.
Он вышел из дома и, подозвав сына, попросил его сбегать к старосте и предупредить о том, что к ним пришли двое партизан — мужчина и женщина. Хозяин вернулся в дом и, достав из печи чугунок с картошкой, поставил его на стол. Заметив голодный взгляд гостей, он достал каравай и нарезал несколько крупных кусков черного хлеба. Гости быстро все съели, чем вызвали у хозяина дома недовольство.