– Верни ему прежний облик, – сухо сказала Аврора.
– Ладно, верну, если только найду его, – вяло согласилась Малефисента и махнула рукой, указывая на просторы топей с погруженными в туманную дымку озерами и огромными дуплистыми деревьями, в каждом из которых могла спрятаться целая сотня котов. – Думаю, он где-то неподалеку.
– А пропавший мальчик-конюх?
– Ну знаешь, милая моя, не нужно вешать на меня всех собак. Сама ищи мальчишку, я тут ни при чем. А еще, надеюсь, ты поймешь наконец после сегодняшнего случая, что людям не нравятся вересковые топи, они их ненавидят... в отличие от тебя.
– Но у них просто еще не было возможности увидеть, какая здесь красота...
– Можно подумать, если они ее увидят, это что-нибудь изменит, – не дала ей договорить Малефисента.
– Ну ладно, – криво улыбнулась Аврора. – Будешь искать кота, посматривай – может, и мальчик-конюх тебе на глаза попадется...
Малефисенту этот намек удивил и даже обидел.
– Я уже сказала, что волшебный народец не имеет никакого отношения к тому мальчишке. Если бы его украл кто-нибудь из наших, я бы тут же об этом узнала, – сердито сказала Малефисента. – Надеюсь, люди не специально устроили его исчезновение, чтобы подставить нас.
– Нет, конечно, – сказала Аврора, прыгая по выложенной из наполовину утопленных в воде камней тропинке с той легкостью, которая приходит только после долгой практики. – Но, если тебе все же удастся найти его, это во многом позволит убедить народ Персифореста, что мы с вами на одной стороне. То, что произошло сегодня, говорит о недостатке понимания между людьми и феями. Граф Ален решил, что его сестру оскорбили, и правила хорошего тона просто обязывали его вступиться за нее.
Малефисента окинула Аврору долгим взглядом.
– А уоллербоги... Что ж, граф, в отличие от нас с тобой, просто не знает, что это озорные, но совершенно безобидные существа, – продолжила Аврора. И мне очень жаль, что все так получилось. Если бы ты не вмешалась, когда его поймал древесный страж, для графа все могло бы закончиться смертью, верно?
– Ну, если ты жалеешь, что граф не сломал себе шею, то прости, – задумчиво протянула Малефисента.
Аврора рассмеялась, приняв эти слова за шутку. Но на самом деле Малефисента вмешалась тогда только потому, что не хотела, чтобы древесного стража обвинили в смерти человека. Что же касается графа, ей было совершенно наплевать, сломает он себе шею или нет.
Чем больше Малефисента думала об этом, тем отчетливее понимала, что у Авроры совершенно ошибочное представление о ней.
Малефисента не была