– Что? С каких это пор?
– Ну… уже несколько месяцев… Вернее, два года…
Меня словно ударило током.
– Два года? Но, папа, тогда я не понимаю, почему ты нам этого не сказал? Почему не брал нас к себе, хотя бы на время каникул?
– Сейчас речь не о том, – сказал он ледяным тоном. – Сейчас речь идет о вашей матери. И дело не столько в деньгах. Она вас оторвала от учебы, чтобы отправиться в путешествие по странам, которых даже не знает, это полный бред! Ты недавно сама мне говорила, что у нее крыша поехала.
Я даже не знала, что ему ответить. И не знала, что чувствовать. Зачем объяснять, что, когда я наводила критику на маму, то делала это для того, чтобы его немного подбодрить, утешить? Дослушав до конца его аргументы, съев намазанный им бутерброд гнева, я отключилась, пожелав ему хорошего дня.
В руках у меня еще оставался телефон, и я этим воспользовалась, чтобы поискать кое-что.
Мама удивилась, когда я ей сказала, что нам придется сделать небольшой крюк в дороге.
– Это сюрприз, – предупредила я. – Доверься мне. Ах, кстати, если уж говорить о доверии – я не беременна.
На лице мамы появилось выражение грустного смайлика. Лили укоризненно покачала головой.
– Какой кошмар, дорогая! Ты потеряла ребенка?
– Нет, я никогда и не была беременной, а сказала так, потому что безумно хотела вернуться домой. Мы с Лили пытались найти способ заставить тебя повернуть назад.
Сестра тут же обозвала меня предательницей. Но мама в самом деле выглядела огорченной.
– О, я была бы так счастлива, если бы стала бабушкой. Я очень, очень расстроилась… да и ты, наверное, тоже. А ты уверена, что у нас нет даже крохотного шанса?
Я уже собиралась ей ответить, но тут заметила насмешливую искорку в ее взгляде. Она еле сдерживала улыбку, она поняла, что мне тоже все ясно. И больше ни одна из нас не сказала ни слова.
Из-за объезда в дороге мы потеряли два часа. Мама несколько раз спрашивала меня, уверена ли я в том, что делаю? Навигатор по данному адресу не дал нам никаких подсказок. Здесь, в местах, по которым мы ехали, таяния снегов еще не наступило, и пейзаж снова обрел снежную белизну.
Когда мы добрались до места, было уже пять вечера, температура – минус один градус. Хозяева были сама любезность, и не только потому, что хорошо понимали мой франко-английский язык. Они отвели нас в деревянную хижину, дали нам все необходимое и снабдили всевозможными инструкциями. Маме и Лили пришлось потратить немало времени, чтобы все это понять. Слишком много времени. Их бессознательному никак не удавалось прорваться сквозь толстый слой отрицания.