Мы только что прибыли в Лёдинген, на острове Хиннё[60], после долгого путешествия по узким извилистым дорогам, граничащим с горами и водопадами. То, что говорили, оказалось верным: в Скандинавии дороги едва ли не лучше самих пунктов назначения. Ветер разогнал облака, перед нами расстилался трехцветный пейзаж: голубое, зеленое, белое. Мама, уставшая от долгого вождения, решила передохнуть, перед тем как отправиться обозревать окрестности, Лили что-то писала в своей красной тетрадке, а я вышла немного размяться. Жюльен и Ной ушли полюбоваться на корабли, а Франсуаза с Франсуа и Марина с Грегом еще не приехали. Диего сидел на складном стуле и грелся на солнышке.
– Эдгар решил вздремнуть, – сказал он, предлагая мне свое сиденье.
Я отказалась и уселась прямо на земле в «позе портного».
Странно, насколько мы иногда ощущаем свою близость к людям, с которыми обменялись всего несколькими словами. Так произошло у меня с Диего. Что-то есть в его взгляде, какая-то нежная грусть, навевающая мысли о любви. Набив свою трубку, он раскурил ее и, несколько раз затянувшись, выпустил белые клубы дыма.
– Я получаю анонимные послания – стихи, – сказала я, чтобы завязать разговор.
Старик молча наблюдал за мной, веки его дрожали.
– Целых три, кто-то написал их и просунул в ручку трейлера, но я не знаю, кто бы это мог быть. Сначала я подумала, что это просто шутка, но теперь уже не уверена.
– О чем говорится в стихах?
– Стихи короткие и немного наивные, какой-то человек признается мне в любви. Он должен быть одним из нас. Что вы обо всем этом думаете?
Он нахмурил брови, и морщины его обозначились еще резче.
– Кое-что думаю, но оставлю свои мысли при себе. Сам-то я никогда не обладал восторженной душой. Но я не считаю, что речь идет о шутке. Этот «кто-то» набрался смелости и пытается осуществить свою мечту.
Я кивнула, а он продолжил:
– А у тебя есть мечта, детка?
– Что вы имеете в виду?
– У тебя есть мечты в жизни?
– Даже несколько, – ответила я, не задумываясь.
– И какие же?
– Я хотела бы найти свою вторую половинку, иметь детей и быть счастливой с ними.
Он улыбнулся, сделал длинную затяжку и выдохнул дым. В его сладковатом запахе было что-то успокаивающее.
– А собственной мечты у тебя нет? Только для себя?
И тут ответ вырвался сам собой, мне даже не пришлось задумываться.
– Мне хотелось бы жить в Австралии.
– Значит, нужно туда поехать.
– Не могу. Маме я нужна здесь, я должна зарабатывать, чтобы ей помочь. Если однажды дела у нее пойдут лучше, тогда посмотрим.
Он вздохнул.
– Я плохо знаю твою маму, детка, но я знал достаточно матерей, чтобы хорошо усвоить одну истину: мать не может быть счастливой, если кто-то из ее детей несчастен.