Киваю ему и не спеша выкатываю из гаражных переулков.
* * *
В этот раз я спешу. Задержался по службе и вынужден выехать в зимнюю ночь, чтоб поспеть в другой город за полторы тысячи километров к старинному другу Андрюхе. А вернее, тороплюсь выполнить просьбу. Завтра у его дочки свадьба, и он как папаша, души не чаявший в своей поздней радости, решил сделать молодым царский подарок и уговорил продать ему мой RAV-4.
— Савка, продай! Ну простаивает же красавец на стоянке! Ты то в командировке, то в командировке. На кой тебе вообще машина?
— Эка ты, братка, маханул! Как я без машины?
— Продай. Моей Иришке она жуть как нравится. Искать здесь, у нас, — не вариант. Прошелся по объявлениям — одно битье да старье ушатанное. А у тебя «рафик» — залюбуешься! Ну и спидометр не скручен, это факт.
Андрюха хохотнул. Да уж, на спидометре неприлично маленькая цифра для данного года выпуска.
— А ты уже давно хотел обновить. Сам говорил, что вернешься из командировки и присмотришь что-нибудь посвежее. Вернулся! Так что пора и себя побаловать. А тут, можно сказать, в родные руки передашь.
В общем, уговорил. Решили, что я беру отгулы и пригоняю машину, в торжественной обстановке вручаем ее молодым, гуляем на всю катушку на свадьбе, еще несколько дней гощу, пользуясь полным радушием и хозяйской заботой. Затем он сажает меня на поезд, и я добираюсь до дома в купе. А уже там заморачиваюсь приятным делом: выбором и покупкой новой машины.
Надо сказать, сопротивлялся и упрямился я недолго — очень уж хотелось повидаться со старинным товарищем. Не хватало мне его дружеского присутствия. Еще год назад жили мы в одном городе, а затем судьба вильнула, и уехал он с семьей далековато для простых посиделок и многочасовых разговоров под энный чайник чая. Спиртное Андрюха не пил принципиально, ибо любил мыслить трезво.
Андрюха, Андрюха… Познакомились мы давно. Когда я только вернулся из первой командировки из Чечни. Молодой, дурной и пьяный, шатался по улицам своего города, ничего не понимая и из-за непонятной жгучей душевной то ли боли, то ли обиды не принимая окружающей меня мирной действительности. Ну и, конечно же, по закону жанра, цепанулся у кабака с несколькими кавказцами. Не смог пройти мимо их улыбающихся холеных морд, оценивающих дерзких взглядов с прищуром и смешков в спину. Хватило перекинуться парой слов, чтоб без раздумий перейти к драке. Бойцом я считался хорошим, но численный перевес противника сделал свое дело, и удар в челюсть я все же пропустил. Сознание поплыло, но на ногах устоял и, чтоб не добавили с ходу, вцепился в ближайшего и попробовал перекинуть его через себя. Не удержался на ногах и вместе с ним завалился на асфальт. Это противнику было на руку — дружки, радостно взревев, кинулись на помощь в предвкушении веселого запинывания неудачника. Как вдруг, блеснув лакированными боками, рядом затормозил черный джип, стекло сползло, и водитель, качнув в нашу сторону стволом пистолета, спокойно, как будто поинтересовавшись, как проехать в библиотеку, предложил овцепасам раствориться в сумерках. Один из них некрасиво ощерил зубы и процедил что-то на своем языке. Мужик из джипа, не раздумывая, выстрелил в ответ джигиту в плечо. После этого вся компания, без слов прихватив причитавшего товарища, действительно растворилась в темноте. Замечательное было время — девяностые. Водитель же скомандовал мне садиться в машину, пока те не вернулись с подкреплением. Почему-то тогда это было более вероятно, чем приезд сотрудников правоохранительных органов, и мы отчалили. Когда я утер с разбитого лица кровь, он протянул мне руку и представился: