Он хотел по лицу Наташи угадать её настроение. Ему показалось, что она удручена, и сказал поспешно:
— Ты не беспокойся, люди здесь хорошие. И скучать тебе не придётся. А за работой…
Она повернулась к нему, удивлённо вскинув брови, и он умолк, смущённый.
— Что вы, Сергей Николаевич, — проговорила Наташа с обидой, — я ничего не боюсь, вы не думайте. И пустыни не боюсь, и вообще… Я же сама решила поехать сюда.
Возница, привёзший их, тряхнул вожжами, и лошадь дёрнула телегу, пошла нескорым шагом. Наташа и Сергей Николаевич, с узелком в руке, остались одни посреди улицы. На них смотрели с любопытством, и под взглядами незнакомых людей женщине стало неловко, она хотела что-то сказать, но в это время из конторы вышел смуглый сухощавый парень в большом тельпеке и, широко улыбаясь, направился к ним, издали громко заговорив;
— О-хов, товарищ Юрии, с приездом!
Он подошёл, пожал приезжему руку и, продолжая улыбаться, всё так же громко продолжал:
— Я вас с самого утра жду. Батыр поручил встретить вас. Я ждал, ждал, всё не было…
Юрин тоже улыбнулся, обернулся к Наташе:
— Местный комсомол, секретарь ячейки Нурли Бердыев.
Она протянула юноше руку, назвала своё имя. Юрии пояснил:
— Наташа Макарова — доктор, будет работать у вас. — И улыбнулся. — Первая комсомолка в селе. Бери на учёт, секретарь.
Нурли сказал убеждённо:
— Скоро у нас будет много комсомолок.
Юрин обнял его за плечи свободной рукой, привлёк к себе.
— Обязательно будет, Нурли. Ваши девушки просто ещё боятся нового, да и обычаи…
Бердыев смутился, чуть отстранился, как ребёнок, который считает, что он уже взрослый, сказал:
— Пойдёмте домой, отдохнёте, чаю попьёте.
Юрин возразил:
— Чай потом. Пойдём в контору, поговорить надо.
Нурли тревожно заглянул ему в глаза.
— Что-то случилось?
Юрин кивнул:
— Серьёзные дела предстоят.
Он сиял фуражку, сдунул пыль, надел плотно и первым зашагал к конторе.
Юрина хорошо знали в посёлке, хотя появиллся он здесь редко. Помнили его ещё с гражданской, когда Юрин командовал особым отрядом. В июне девятнадцатого года здесь, под посёлком, разгорелся жестокий бой. Красные выиграли его, но очень дорогой ценой: много боевых товарищей полегло в этом бою. Припорошенные пылью волосы Юрина словно бы так и не отмылись — седина пробилась за сутки на висках командира.
Потому при случае и наезжал он сюда — то уполномоченным по коллективизации, то по делам чека. И радовался переменам в жизни села, с которым так много было связано. А когда узнал, что колхоз намерен открыть медпункт, вызвался помочь, выхлопотал кой-какое оборудование и инструменты, а теперь вот привез доктора.