— А что, Сергей Николаевич, — раздумчиво сказал Утамышев, — не переоцениваем ли мы силы баев? Тащим с собой столько всякого груза, тем самым снижаем маневренность отряда, а это в условиях пустыни очень важно.
Юрин оторвал взгляд от путаницы линий на карте, надавил пальцами на переносицу, ответил:
— Нагнать и порубить шашками — дело плевое. А ведь мы кровопролития-то не хотим.
Утамышев удивленно вскинул брови.
— Не очень логично, Сергей Николаевич. Брать такое вооружение, чтобы избежать кровопролития…
— Степной телеграф, дай нам только разгрузиться, разнесет по пескам весть о сильном отряде, баи не посмеют выступить против нас, постараются уйти, а уж коли настигнем их — сдадутся, храбростью они не отличаются.
— Это так, — согласился Утамышев.
Ночью поезд остановился на маленьком разъезде. Торопливо, но без суеты и шума выгрузились, оседлали коней. Поезд, постукивая на стыках, ушел в темноту.
При свете "летучей мыши" Юрин написал радиограмму: "Точных сведений о передвижении баев так и не имеем. Связи с глубинными точками нет. Выступаем согласно намеченному плану".
Когда радист перестал стучать ключом, Юрин обернулся к Утамышеву:
— Выступаем, комиссар?
— Надо, Сергей Николаевич.
Юрин выпрямился, поправил фуражку, скомандовал громко:
— По коням!
На рассвете он увидел в бинокль одинокую юрту, дымки от костров.
Утамышев приблизился, так что звякнули их стремена, спросил с нескрываемой тревогой:
— Что же там все-таки произошло?
Как и Юрин, он видел только оборванную на полуслове радиограмму с Кровавого колодца, и мучительно страдал от неведения, думая о самом худшем и в то же время еще надеясь на что-то…
— Скоро все узнаем, — сказал. Юрин.
Эмиров встретил их сдержанно.
— Мне кажется, что преждевременно… — начал он.
Но Юрин перебил его:
— Докладывайте, Эмиров. Меня интересуют факты.
У Эмирова напряглись скулы, в глазах мелькнуло что-то недоброе. Не глядя в лицо Юрина, он коротко, даже слишком коротко, сообщил о событиях последних дней.
— Почему не давали вестей о себе?
— Считал преждевременным. К решительным действиям переходить рано.
— Где похоронили товарищей? — спросил Утамышев.
Втроем они подошли к небольшому холмику в стороне от колодца, постояли, обнажив головы.
Юрин первым надел фуражку и решительно зашагал к юрте.
— У нас есть сведения, что баи засыпают колодцы на своем пути, — сказал Утамышев, когда они сели на кошме и Юрин развернул карту. — Это верно?
Эмиров презрительно скривил губы.
— Этим они нас не запугают.
— Конечно, — вставил Юрин. — Свою задачу мы выполним. Но вот вопрос: не свидетельствует ли это, что баи не собираются больше возвращаться сюда?