— Баи — не калтаманы, — лениво возразил Эмиров. — Тем достаточно вскочить на коня — и был таков. А у баев хозяйство, тысячные отары. Куда они денутся?
Юрин и Утамышев переглянулись и склонились над картой.
— След бандитов, которые орудовали здесь, потерян? — спросил Юрин.
— Где ж его найдете? — сказал Эмиров. — Мы пришли, когда все было кончено.
— Надо людей привлечь, — сказал Утамышев. — Здесь немало чабанов, которые наверняка могли встретить банду, запомнить лица, услышать их планы…
— Конечно, есть такие, — согласился Эмиров, — да разве они скажут. За свою шкуру трясутся. Да и не верю я им. Все они с баями заодно. Мердан и Батыр тоже за Советскую власть руки подымали, а на деле…
Юрин посмотрел на него долгим взглядом, опустил глаза и сказал тихо:
— Трудно поверить во все это… Мердана могли обмануть, конечно, но он был честным человеком. А вот Батыра вовсе не надо было арестовывать.
Эмиров вскинулся возмущенно:
— Как же так — не надо? — Я всегда не доверял ему. — В прошлом калтаман, террорист, в колхозе держал себя грубо. А брат его встал на прямой путь предательства. Нет, Сергей Николаевич, зря вы таких жалеете, зря. Если такого не обезвредить — он нам много бед принести может.
Юрин покашлял сердито, поерзал, но ничего не сказал.
— А потом суд разберется, виновен он или нет, — уже примирительно сказал Эмиров. — Наше дело задержать.
— Эх, вы, — вздохнул Юрин и отвернулся.
К полуночи съехались все разведчики. Сведения были неутешительными: баи, засыпая колодцы, все ближе подходили к границе.
— Что ж, кажется, пора, Сергей Николаевич. — сказал Утамышев.
— Пора, — ответил Юрин. — На рассвете выступаем. Скажите, чтоб запасли побольше воды. Дорога предстоит трудная.
Глава сорок вторая
Прощай, Зиба!
Это место называлось Пулхатын. У самой границы была глубокая впадина, довольно просторная, способная во время непогоды укрыть не одну крупную отару. Но сейчас скопилось здесь столько людей и скота, что впадина стала похожа на шумный базар. То здесь, то там возвышались наскоро построенные юрты. Овцы толкались, блея, между юртами, и приходилось расталкивать их ногами, чтобы освободить себе проход. Крики женщин, плач детей, стук и топот — все слилось в неимоверный гомон, от которого ломило виски.
По краям впадины были расставлены часовые с пулеметами. Люди валялись на разостланных халатах, лениво поглядывая вдаль, ожидая, когда сменят их, чтобы спуститься вниз, — оттуда аппетитно тянуло запахами вареного мяса и сладким дымком костров.
В Пулхатыне собрались баи, чтобы окончательно договориться о деталях перехода границы. Бахрам торопил. Впрочем, это было излишним: каждый сам понимал, как дорого время. На последнем совете решили: откладывать больше нельзя, ночь — на сборы, с рассветом выступать с тем, чтобы уже вечером перейти границу. А скот гнать немедля, в эту же ночь.