К утру Наташа увидела заброшенный шалаш, легла в нем и мгновенно уснула. Ее разбудил разноголосый шум, — выглянув, она увидела невдалеке большой караван. Гарцевали вооруженные всадники, величаво, позвякивая колокольцами, вышагивали навьюченные верблюды, в густой ныли плыли ревущие отары… Страх сдавил ее сердце. Но люди, видно, спешили и не обратили внимания на одинокий шалаш. Шум каравана замер вдали, и она снова впала в забытье.
Вечером Наташа проснулась словно от толчка. Идти, спешить к своим, рассказать о том, что произошло на Кровавом колодце… Она вскочила, суетливо собралась и пошла.
Только теперь она почувствовала жажду и испугалась, вспомнив вдруг ту кошмарную ночь, когда совсем рядом сверкнули глаза барса… Нет, умереть в песках сейчас она просто не имела права. Она соберет все свои силы, всю свою волю и дойдет, расскажет…
И Наташа тяжко шагала по пескам, облизывая сухим языком потрескавшиеся губы, ощущая, как с каждой минутой тяжелеют, тянут плечи винтовка, сумка и фотоаппарат.
Встретить бы пограничников, они помогли бы связаться с Юриным… Но до границы еще далеко. И рыжей кобылы нет. Зря бросила ее…
Мелькнул и пропал огонек впереди. Наташа остановилась, зажмурилась, не веря глазам. Может, померещилось?.. Нет, вот опять замерцал далеко желтый светлячок. У девушки даже сил как будто прибавилось. Но тут же подумала: где огонь, там люди, а кто они, друзья или враги?
Но уже не было сил погасить в себе надежду.
Она увидела ветхую мазанку с единственным, светящимся оконцем, кучу наколотых саксауловых дров, навес — и поняла, что это летнее жилье, а не стоянка калтаманов.
Гремя цепью, с рыком кинулся ей под ноги пес, залился хриплым лаем.
Распахнулась дверь, в светлом проеме виден был человек, держащийся рукой за косяк.
— Кто здесь? — спросил он, и Наташа сразу догадалась, что это старик.
— Яшули, я заблудилась, — сказала она и на всякий случай сунула в дрова винтовку — знала, что со света старик не видит ее. — Уймите собаку.
Старик подошел, вглядываясь, сказал:
— Проходи, проходи. Ты не из тех, кто ищет в земле?
— Да, я из геологической партии, — обрадовалась Наташа. — Знаете нас?
— Не встречал, но слышал, — добродушно ответил старик и притопнул на пса: — А ну, замолчи!
Пес сразу лёг, стал бить по земле хвостом.
— Входи, — пригласил старик, пропуская позднюю гостью вперед.
Они сели на кошме, старик налил в пиалы чай. Наташа жадно стала пить, а он смотрел на нее добрыми глазами, обрамленными сеткой легких морщинок, и улыбался, качая головой.
— Пустыня — она такая, никогда не знаешь наперед, что ждет тебя. Я всю жизнь в песках, а и то случается такое, что подумаешь: вот и конец…