Скродский не участвовал в восстании 1830–1831 годов, считая его авантюрой. По отношению к царизму он был всегда лоялен, сторонясь революционных идей и вообще каких бы то ни было новшеств. Новые способы хозяйствования, реформы в поместье его тоже не занимали.
Говоря с Мацкявичюсом, он ясно выразил свои взгляды:
— Розгами мужиков уже не удержишь, к розгам они привыкли. Нужны пули и виселицы.
Крупные помещики Чапский и Карпис — энтузиасты нововведений, а Сурвила, по словам крестьян, "человечный пан". Никто не слыхивал, чтобы в его поместье кого-нибудь избили. На барщину его крепостные не ходили, выплачивали оброк и на повинности не жаловались.
Его сыну Виктору, петербургскому студенту-демократу, по своим убеждениям близка дочь Скродского Ядвига. Эти литературные персонажи представляют "красных".
Описанные в романе политические демонстрации в Литве и Польше, праздник "братания" дворян с крестьянами — подлинные исторические факты. Точны и даты этих демонстраций, носивших национальный, а иногда религиозный характер.
В Литве, кроме того, пропагандировалась уния Литвы с Польшей.
Помещики Польши и Литвы видели в Литве польскую провинцию и не требовали для нее каких-либо прав самостоятельности или автономии.
Называя себя литовцами, помещики Литвы употребляли этот термин отнюдь не в национальном, а в чисто географическом смысле. В сущности, они не могли себе даже представить, чтобы мужики — хлопы — и некоторые мелкие шляхтичи, говорящие по-литовски, могли считать себя самостоятельным народом.
Ксендз Мацкявичюс в романе мечтает о создании национального литовского государства, но в восстании 1863 года такие идеи не пропагандировались и подобные требования не выдвигались никем из центрального руководства повстанцев.
Мацкявичюс был революционером-практиком, письменного изложения своих взглядов он не оставил. Написанные его собственной рукой показания, данные следствию после ареста, — почти единственный источник для установления его политических взглядов.
В то время как социальные позиции Мацкявичюса историкам совершенно ясны, о политических его взглядах можно спорить.
Миколайтис-Путинас в романе касается этого спорного вопроса очень осторожно, не акцентируя его. Крестьянское движение имело и национальные черты, но главнейшей его задачей было разрешение аграрного вопроса.
Идея литовской государственности могла распространиться только с рождением литовской национальной буржуазии. Среди феодалов такая идея родиться не могла, их вполне удовлетворило бы возрождение Польши.
Близкие "красным" повстанцы-шляхтичи видели в крестьянстве огромную силу. Как они предполагали использовать эту силу, ясно сказал один из героев романа — Виктор Сурвила, полемизируя с Мацкявичюсом: