Герцог ради меня палец о палец не ударит. Ему-то все равно, что светлая девчонка вот-вот станет одержимой. Дворянин, называется, мужчина! Лучше бы не руки целовал, а нашинковал демона. Но куда там, у него убийство чести.
Злость придала сил. Выждала, пока демон приблизится на расстояние вытянутой руки, огрела его стулом и юркнула за портьеру, к выходу.
Дверь заперта! Едва не завыла от отчаянья и судорожно потянулась к дару, надеясь отыскать духов. В голове беличьим колесом крутилась просьба: «Соланж, приди пожалуйста!»
Не успеваю, ничего не успеваю!
Пирамидка связи скатилась на пол и оплавилась от огненного дыхания.
Что для демона стул? Всего лишь короткая отсрочка для меня. Косматая рожа ухмылялась, наблюдая за хаотичными метаниями от перегородки до перегородки. Наиграется и выпьет душу.
В ложе что-то грохнуло, озарив театр яркой вспышкой. Заложило уши. С потолка посыпалась штукатурка. Дерутся, а до меня и дела нет.
– Ваша светлость, пожалуйста! – взмолилась, чуть ли не плача. – Я… я любое желание выполню!
Опрометчиво? Возможно, только речь идет о жизни. Какая разница, чего пожелает Родриго, если сейчас умру?
Тело обуяла странная слабость. Оно одеревенело и не желало двигаться. Как зачарованная, смотрела в расширившиеся глаза демона, понимая, это последнее, что запомню, дальше только власть чужой души и темнота. Участь одержимых определена: если не убьют, то казнят. Разбираться не станут, по доброй воле ли отдала тело демону.
Кровь стыла в жилах. В буквальном смысле. Чувствовала, как холод удушливой волной поднимается от кончиков ног к голове, подбирается к сердцу, чтобы остановить его.
С ужасом поняла, что не дышу. Стою, а грудь не вздымается.
Кожа подернулась легким свечением. В следующий миг тело пронзила жуткая боль, будто кости ломали – демон стремительно скользнул в меня, вытесняя душу.
Видеть собственное тело там, внизу, – жуткое зрелище. Знать, что тебя с тобой же связывает тонкая ниточка, и вовсе пугающее. Даже во время ритуала, когда Соланж все контролировал, было страшно, сейчас и вовсе обуял панический ужас.
Я, та, внизу, замерла с поднятой рукой. Глаза пустые, тело объято пламенем. За спиной выросли крылья и тут же исчезли. Видимо, демон опробовал, подходит ли ему новое вместилище. Вспомнив о чужой душе, он выпорхнул из телесной оболочки и замахнулся, чтобы острым когтем перерубить серебристую ниточку.
Душа ничего не чувствовала, только вот связь с разумом еще сохранилась, и тот кричал от ужаса.
Спасение пришло оттуда, откуда не ждали. Когда нить истончилась до волоска, и демон, осклабившись, готовился стать полноправным владельцем тела, его наискось, от уха до бедра, рассек меч.