Жива? Определенно.
Мягко. Так и есть, лежу на диванчике. Рядом ругаются Соланж и Родриго. Ничего не вижу: глаза застилает пелена, только слышу.
– Как вы могли допустить вселение? – гневный голос Соланжа молоточками стучал в висках. – Как вам только могло прийти в голову прибегнуть к родовой магии, Дарию могло тоже затянуть в ловушку!
– Сбавьте тон, не с дворовым мальчишкой говорите, – огрызнулся герцог. Не хватало новой дуэли! – Вы мне должны, Соланж, я сделал вашу работу и спас вашу женщину, поэтому заткните рот, а то познакомитесь с парочкой заклинаний.
Вопреки ожиданиям некромант промолчал.
Я же хотела, но не могла возразить: губы не размыкались, так обессилила.
Какая женщина Соланжа, я за Эллана выхожу. Если альбинос возомнил, будто минутная слабость и страсть – повод для брака, он ошибается. Эллан надежный, он меня слушает, а Соланж? Нет, никаких женщин! Я сама по себе.
– Поняли, что дерзите будущему монарху, – Родриго успокоился и упивался ситуацией. Язвительное ледяное спокойствие человека, сознающего свою силу и власть. – Память у меня до-о-олгая, проценты за допрос растут. Оллос вам покровительствовал, при мне придется покинуть Веос. Лучше по-хорошему. Игры в самого сильного мага королевства затянулись. Девочка меня не волнует. Хотите, мстите.
– Поединок? – рыкнул Соланж.
Как, он из-за меня на дуэль герцога вызвал? Неужели у Соланжа все серьезно? До сих пор не могла понять, какие цели он преследует кто я: мимолетное развлечение или крепкая привязанность? В сладкие слова об избранной не верила. Ровно до этой минуты. А еще остро поняла: не желаю дуэли! Герцог не слабый противник, я бы однозначно на Соланжа не ставила. Да и зачем проливать кровь, если предмет спора претензий не имеет. Жива, здорова (надеюсь) и довольно. Да, неприятно, что герцог сознательно позволил свершиться недавнему кошмару, но ведь избавил от демона.
Навсеи злопамятны, могла бы догадаться, к чему приведет твоя симпатия к Соланжу.
– Не хочу, – обескуражил ответом Родриго. – Вы чужак, по закону могу отклонить вызов без объяснений. Вместо того, чтобы сотрясать воздух, займитесь демоном. Даром, что ли, посадил в ловушку, а не убил.
– Могли бы и Твейна пощадить, – буркнул Соланж, успокоившись.
Не помнила некроманта его величества столь эмоциональным. Он всегда напоминал ледяную глыбу, а тут фонтанировал чувствами, действовал вопреки рассудку.
Родриго рассмеялся.
– О, ради последнего акта я сохранил ему жизнь! Надо столкнуть нашу Слышащую и Твейна лбами, чтобы узнать всю правду. Граф сидит в кабинете директора театра, не рыпается. Вам не отдам, – предупредил герцог. – А убить… Не стану мешать Евгении и вам не позволю. Долги чести надо платить, даже если приговор выносится близким. Твейн заслужил казнь от рук дочери.