Грохот открываемой двери мгновенно выбросил меня из сна. Я и проспал-то всего ничего…минут десять наверное, не более того. Или мне так показалось? Во сне время летит совсем незаметно, как один миг.
Трое охранников — здоровенные лоси, под два метра ростом. С дубинками, наручниками, баллончиками «Черемухи» на поясе.
— Каргин на выход!
— Куда меня?
— Увидишь! — охранник криво усмехнулся, и я преисполнился самых неприятных предчувствий. Человек, так мерзко улыбающийся точно не желает добра другому человеку. Никакому. И уж тем более — заключенному из камеры в СИЗО.
Мне надели наручники, провели по гулким коридорам. Приказали встать лицом к стене, а потом подпихнули в нутро камеры — вонючее, пропахшее табачным дымом и грязными носками. Дверь у меня за спиной захлопнулась, и я остался один на один с тридцатью с гаком особями мужского пола, взирающими на меня с интересом. равнодушием и даже раздражением.
Здравствуйте! — сказал я, и шагнул к центру камеры, туда, где стоял дощатый стол, за которым сидели человек шесть мужчин, густо крапленых синими татуировками — Кто смотрящий?
— Ну…я смотрящий! — откликнулся мужчина лет пятидесяти на вид, сидевший во главе стола — А ты кто будешь? По какой статье чалишься, какой масти?
— Статью не знаю — равнодушно пожал я плечами — пока обвинение не предъявляли. Хотят навесить организацию преступного сообщества, убийства и все такое.
— О как! — искренне восхитился смотрящий — А масть-то какая?
— Бывший мент — невозмутимо ответил я, боковым зрением отмечая любое движение в мою сторону. Если что — я этого смотрящего первого положу. Башку откручу — как куренку.
Вообще-то у обывателя бытует мнение, что если мент попал в камеру с уголовниками, то все — ему конец. Это не совсем так, а может даже совсем не так. Во-первых, смотря какой мент. И когда он служил. Во-вторых, зависит от обстоятельств — в какую камеру попадет. Если к совсем уж отморозкам, тогда да — нехорошо. А если «нормальная» камера, живущая по «закону», нет беспредела — максимум, что может быть, это его предупредят чтобы выламывался из «хаты». Мол, нет тебе тут места. Ищи другое, со своими мусорами.
— Вот как?! — снова восхитился смотрящий, уже не вполне искренне — видали, братва, какая к нам птица залетела! Глава ОПГ! Да еще и мент! Кто бы это мог такой быть?!
— Ты же знаешь, чего дурку гонишь, Костыль? — не выдержал я — укажи место, или скажи, что места нет, да я и пойдут своей дорогой! Я сюда не напрашивался, сам понимаешь!
— Вот что, Самурай…(вокруг меня выдохнули, и зашептались) — Костыль нахмурился, задумался — ты хоть и