— Да, нет, вроде бы…
— Ну, вот и ладушки! — улыбнулась Лиза, донельзя довольная состоявшимся разговором. — И, знаешь, что, я еще как-нибудь приду сюда… снова… К тебе лично, Лиза. Лады?
* * *
Разговор с Лизой Линевой оставил на душе у Лизы Браге тяжелый осадок. Вот, вроде бы, все в порядке: и поговорили хорошо, и новости услышала, утешительные со всех точек зрения, а удовлетворения не получила. Пожалуй, даже наоборот. Не успокоилась, чего следовало ожидать, основываясь на прежнем опыте, а напротив — расстроилась. В прошлый раз — если говорить об опыте, — все случилось иначе. Повстречались, переговорили и расстались без сожалений. Во всяком случае, так чувствовала Лиза Браге. По ее ощущениям, та встреча попросту подвела черту под имевшими место сомнениями Лизы относительно своей цельности и идентичности. И более того, повстречав саму себя, продолжающую жить в "привычной среде обитания", капитан Браге испытала род облегчения, осознав себя, наконец, самостоятельной личностью, независимой от прошлого Лизы Берг. Другой по характеру. Иной по стилю жизни. Непохожей своими устремлениями, приоритетами, целями и жизненными принципами. И это постижение себя, как "другой женщины", в свою очередь позволило Лизе определиться по отношению к личности баронессы фон дер Браге, чье прошлое принадлежало теперь Лизе в той же, если не большей мере, чем прошлое советского инженера Елизаветы Берг.
Однако новая встреча заставила успокоившееся, было, сердце снова наполниться смятением и тревогой.
— Расстроилась? — нарушила наконец молчание Мария.
— Есть такое дело, — признала Лиза.
— Хочешь рассказать? — вопрос был задан так мягко, с такой деликатностью, что в пору усомниться, та ли это Мария, которая Бесс, или какая-нибудь другая женщина?
— Не знаю, — честно призналась Лиза и, увидев на углу знакомое кафе, решила вдруг, что продолжать разговор — если, разумеется, вообще, продолжать, — куда удобнее за столиком молодежного кафе "Апрель" под крепкий кофе и армянский коньяк.
— Зайдем? — предложила, кивнув на неоновую вывеску.
— Выглядит прилично, — улыбнулась в ответ Мария.
— По местным понятиям первоклассное заведение, — едва ли не оправдываясь, объяснила Лиза, уловив сомнение в голосе подруги.
— Да, я и не отказываюсь… "25-го октября"? Серьезно? — удивилась Мария, заметив табличку с названием улицы. — Что за дата? Почему не знаю?
— Это в честь большевистской революции, — объяснила Лиза.
— А при чем здесь двадцать пятое октября? — растерялась Мария.
— А когда, по-твоему, произошла революция? — в свою очередь удивилась Лиза, полагавшая, что уж в этом-то пункте их реальности сходятся. Но, может быть, все-таки нет?