В отличие от Эйли я в призраков не верила, но сейчас готова была поклясться — передо мной стоял не сам тальден, а его привидение. Лицо белое, разве что не прозрачное. Такими же были и губы тальдена, а глаза потухшими.
Почувствовав на себе взгляд Каррая, я вздрогнула. Не знаю, что это за дрянь такая, поразившая ребенка, но она выпила из всесильного дракона все соки.
— Ваша светлость! — всплеснув руками, бросилась к нему глава приюта.
— Я в порядке. — Тальден устало улыбнулся и сказал, предвосхищая готовый сорваться с моих губ вопрос: — С девочкой тоже все хорошо. Сейчас она спит.
— Вам бы тоже не помешало отдохнуть, — заметила эссель Никса.
Вот-вот. А я пока поем на неделю вперед.
Жаль, этот упрямец не соизволил прислушаться к дельному совету. С трудом оторвавшись от стены, покачал головой:
— Нам с Риан будет лучше вернуться в замок. — Он протянул мне руку. — Пойдем. А вы, — перевел взгляд на женщину, — если заметите, что у кого-то из детей проявляются хоть малейшие признаки болезни, сразу дайте мне знать. Не ждите до последнего.
Эссель Никса развела руками:
— В том-то и дело, что не было никаких признаков. Еще утром Синия улыбалась и выглядела здоровой. А потом раз — и начала гореть.
Что значит «начала гореть»?!
Решив на обратном пути выпытать у дракона все что можно о странном недуге, я простилась взглядом с последней нетронутой конфетой. Кивнула на прощанье радушной хозяйке приюта и отправилась следом за его шатающейся светлостью.
Ладно, тальден не шатался, но походка его не была твердой, как прежде, и я даже испугалась (хотя вру, даже не думала пугаться), что он, потеряв равновесие, кубарем скатится с лестницы.
И я бы его нисколечко не пожалела!
— Уверен, что тебе хватит сил добраться до площади, а потом еще и лететь в Огненный чертог?
— Не нужно никуда добираться. Ковер уже подан, моя элири, — с шутливыми интонациями в голосе произнес Огненный.
В сердце плеснуло обидой.
— Обязательно так меня называть?
— Хочу, чтобы ты привыкала к новому статусу и новой жизни, — безразлично пожал плечами этот изверг.
— А я хочу тебе напомнить, что я еще не твоя рабыня. Вот если не приму твою силу…
— Не если, а когда, — поправил он меня, заставив пожалеть о том, что не скатился с лестницы.
Уверена, Каррай с разбитой головой у моих ног смотрелся бы очень даже интересно.
В саду было оживленно. Занятия закончились, и детвора, высыпав на свежий воздух (хотя правильнее будет сказать — раскаленный), резвилась на солнце. Замечая Каррая, дети забывали о своих играх и неслись к нему. Малышня просилась на руки, ребята постарше спешили похвастаться своими успехами и достижениями в учебе. И все смеялись, болтали, стараясь перекричать друг друга и завладеть вниманием его вельможества хотя бы на минуту. А он их слушал. Внимательно, несмотря на то что едва держался на ногах. Интересовался их жизнью, к каждому ребенку обращаясь по имени.