Я рычу. Я понимаю, что говорит мальчик-смерть, и не понимаю.
Я в замешательстве. Мне страшно.
Мальчик-смерть кивает: Я знаю, что тебе страшно. Что ты хочешь есть.
Он кладет передо мной еду.
Я чую. Запах пшеницы, сухих ягод, орехов и меда.
У меня текут слюни.
Мальчик-смерть говорит: Ешь. Ешь и иди дальше. Иди, куда должна идти.
Я знаю, что нельзя.
Но голод слишком силен.
Я ем.
Я ем, и он смотрит на меня молча.
Мальчик-смерть.
Они проснулись до рассвета.
Авриль была уже не такой бледной.
Малыш, спавший с ней под одним спасательным одеялом, погладил девушку по щеке.
– Малыш? – пробормотала Авриль, не открывая глаз.
– Да. Малыш, он тут.
Авриль приоткрыла глаза и улыбнулась мальчику.
– Где… Где это мы?
– Мы иди на Гору.
– А Дарий, – смогла выговорить Авриль, – где Дарий?
Рассказчик присел рядом с ней.
– Авриль, не волнуйся, сейчас ты в безопасности.
Когда Авриль увидела мужчину, глаза у нее округлились.
– Как… Как вы нас нашли?
– Не важно, – сказал Рассказчик.
И, помолчав, добавил:
– У тебя, наверное, сотрясение мозга. Мы положим тебя в повозку. Тебе надо отдохнуть, и через пару дней станет лучше. А пока нужно пить. Ты поняла?
Авриль кивнула, но избегала смотреть старику в лицо.
Он дал девушке немного воды. Авриль жадно выпила и закрыла глаза.
Рассказчик попытался успокоить Малыша:
– Не переживай. Она отдохнет. Потом всё будет в порядке.
Сидя под навесом, они легко позавтракали.
Едва проглотив батончик, Эзоп стал бить копытом и брыкаться: ему не терпелось в дорогу. Рассказчик запряг осла, потом они погрузили Авриль в повозку, и Сириус прижался к девушке, чтобы ей было теплее.
Рассказчик даже не стал сворачивать навес. Так и оставил его под дождем.
– Всё, что коснулось земли, заражено. Этим уже нельзя пользоваться. Тент, листы железа, вашу одежду оставляем здесь. Можешь завернуться в спасательное одеяло, если хочешь.
Малыш предпочел остаться голым. С ожерельем из пробок и пакетами на ногах он походил на маленького дикаря. Обсудив что-то с ослом, он забрался ему на спину, с Одной на плече.
Рассказчик надел ружье, натянул на голову широкополую черную шляпу, взялся за поводья, и наконец повозка затарахтела под ударами дождя.
Эзоп, будто зная точно, куда идет, взял курс на восток.
Они пошли по каменистой тропе, которая вела чуть в гору, через равнину остекленевших трав. Под дождем пейзаж расплывался в оттенках желтого. Стеклянные бусины лопались под завернутыми в пакеты копытами осла и под колесами повозки. Рассказчик не переставая следил за окрестностями. Может, боялся, как бы мальчик-смерть, про которого говорил Малыш, не поджидал их в укрытии. Вскоре подъем стал круче, тропа сложнее, и мышцы Эзопа вздулись от напряжения. Малыш спрыгнул на землю – Одна вцепилась мальчику в плечо – и засеменил рядом с белым ослом. Рассказчик подбадривал Эзопа, тихо прищелкивая языком. Тропинка стала петлять, с каждым зигзагом все круче. На подъемах повозка кренилась, и ось жалобно скрежетала. Когда Эзопу становилось трудно тянуть груз, Рассказчик с Малышом обходили повозку и налегали на задний борт. К полудню под ударами ветра и дождя они взобрались на возвышавшееся над долиной плоскогорье.