Рассказчик с Малышом напоили Авриль и разделили паек. Все ели и смотрели вниз, на реку, похожую на красного грязевого дракона. Она невообразимо разлилась. Воды доходили теперь до самых труб, и дорога, по которой Малыш и Авриль шагали несколько дней назад, была затоплена.
Рассказчик сокрушенно покачал головой:
– Если вода еще поднимется, отрава распространится повсюду.
Дальше к северу виднелся город, а над ним – длинная воронка дыма. Чудовищный пожар. Город горел, несмотря на дождь. Казалось, обезумевшие воды унесли Мост. Крыса на плече у Малыша протяжно пропищала, будто отдавая дань памяти погибшим братьям и сестрам.
Вдруг они чуть не рухнули от сильного толчка, и прямо на глазах одна из труб электростанции задрожала и треснула сверху донизу.
Рассказчик положил руку Малышу на плечо.
– Пойдем. Здесь нельзя оставаться.
Люди и животные двинулись дальше и вскоре вошли в лес низкорослых и скрюченных деревьев. Подъем стал более пологим, тропа ровнее, так что почти час они шли без особых усилий. На привале Рассказчик осмотрел землю, поправляя ружье за спиной.
– Стеклянных шариков больше нет. Видимо, мы вышли из зараженной зоны. Пойду поищу целебных кореньев для Авриль. Ждите меня здесь.
Он двинулся в лес, но Малыш остановил его:
– Рассказчик ждать. Малыш чуять лес.
Мальчик подошел к корявому дубку. Обнюхал его, приложил ухо к стволу, потом помотал головой:
– Нет, атрава. Дерево, оно мертвое. Дальше. Идти дальше.
Рассказчик нахмурил брови под намокшей шляпой.
– Ты и с деревьями умеешь разговаривать?
Малыш рассмеялся.
– Дереви не разговаривают! – Он влез на спину Эзопа. – Но Малыш слышит, что они говорят.
Рассказчик сощурился, пытаясь понять, не смеется ли мальчик над ним, но потом смирился с очевидным. Малыш был способен на нечто недоступное его пониманию.
Они продолжили свой путь. Температура постепенно стала падать, и дождь сменился снегом. Сириус просунул рыло между складок навеса и стал ловить языком белые хлопья. Как ни протестовал Малыш, Рассказчик полез в повозку искать, что на него надеть. Он вылез оттуда с потертым одеялом и набросил на худые плечи Малыша. Одна была довольна: она тут же исчезла в его складках, удовлетворенно попискивая. Вскоре всё вокруг стало белым и чистым. Царило спокойствие, ватная тишина, нарушаемая лишь скрипом колес повозки.
Под вечер они вошли в небольшую лощину, где сходились многие тропы. Эзоп замедлил шаг, принюхался, затем стал рыть мордой снег, будто именно здесь и планировалась остановка.
Рассказчик отпустил поводья.
– Думаю, на сегодня Эзоп закончил свой путь.