– Ты не сердишься из-за вчерашнего? – Адам наклонился ко мне.
Я испуганно подняла глаза вверх, потом посмотрела прямо перед собой, не желая видеть, как свет от свечей падает на его лицо и мерцает в его темных глазах.
– Нет, все в порядке.
– Если это что-то для тебя значит… Я слышу все, что ты говоришь.
У него был новый лосьон после бритья. Он пользовался «Гермес», который я дарила ему на Рождество, даже после того, как мы расстались.
– Окей, хорошо.
– И я буду проводить с ним больше времени, пока вы здесь.
– Приятно слышать. Спасибо. – Я хотела закончить разговор на этом, но не смогла. – Так… когда?
Он заерзал на стуле, как будто я застала его врасплох.
– Ну, мне нужно заглянуть в ежедневник.
Я почувствовала себя униженной:
– Просто делай что можешь, Адам. Это все, о чем я прошу.
– Пап, ты пойдешь с нами играть? – Возле нас появился Уильям. Он не требовал внимания Адама весь вечер. И не получил его – весь вечер Адам общался с Себом.
– Отличная идея. Как насчет кункена41? – Адам извлек колоду карт из заднего кармана.
– Мы думали о крикете, – сказал Уильям.
– Слишком темно для крикета. Давай садись. Джеймс и Руфус, почему бы вам не присоединиться к нам?
Дети побрели к нему, скорее измотанные, чем заинтригованные, и наблюдали за тем, как он раздавал карты.
– Итак, конечно, вы можете играть только на деньги, – сказал им Адам. – Иначе в игре просто нет смысла.
Как оказалось, это открывало совершенно иные перспективы. Интерес трех мальчишек резко вырос.
– Уильям, вопрос к тебе: сколько у тебя есть и сколько ты готов поставить?
– У меня есть карманные деньги, которые мне дал дедушка, – сообщил Уильям, вставая, чтобы найти их. Адам накрыл своей ладонью руку Уильяма и мягко посадил его.
– На первый раз я проспонсирую тебя. – Он вытащил жменю монет.
Мы играли на центы, и, хотя ночной ветер холодил наши плечи, какая-то часть меня не хотела, чтобы это заканчивалось, а это что-то да значило, учитывая, что я постоянно проигрывала пятилеткам.
Когда Руфус праздновал свою вторую победу, я поняла, что в коттедже Чарли напротив зажегся свет.
– Наверное, нам стоит вести себя потише, – произнесла Наташа, указывая в том направлении.
– Тише, – призвала я всех.
Но как только игра возобновилась, никто не прикладывал ни малейших усилий, чтобы не шуметь, включая Адама, празднующего победу над детьми слишком воодушевленно.
– Ты придурок, – шепнула я ему на ухо, немного пьяная и лишь отчасти шутя.
Он разразился смехом:
– Ой, да ладно. Я позволил им выиграть пять раундов, мне нужно сохранить хоть каплю достоинства.