У них в квартире — если только они когда-нибудь до нее доберутся — отопление жарило. Иногда они даже ходили в одних футболках.
Мать нахмурилась.
— Я была первой девочкой в деревне, которая поехала в столицу провинции. Добралась до самого Нью-Йорка. Хотела объехать весь мир.
— А потом?
— Потом у меня родился ты. Потом я встретила Леона. Теперь ты — мой дом, — они начали подъем на холмистую Юниверсити-авеню. — И мы переезжаем.
Он встал посреди обледенелой лужи.
— Что? Куда?
— Во Флориду. Я нашла новую работу в ресторане. Рядом с «Дисней-Уорлдом». Свожу тебя туда, — она улыбнулась так, словно ждала улыбку в ответ.
— Йи ба Леон поедет с нами?
Она вытащила Деминя из лужи.
— Ну конечно.
— А Майкл и Вивиан?
— Они присоединятся потом.
— Когда?
— Работа скоро начнется. Через неделю-две.
— Неделя? А как же школа?
— С каких пор ты так полюбил школу?
— Но у меня же здесь друзья.
Трэвис Бхопа уже несколько месяцев обзывал Майкла и Деминя тараканами. Порыв подставить ему подножку в проходе между партами был спонтанным, а выражение на лице Трэвиса — изумленным, звук падения — хлипким шлепком. Майкл с друзьями потом давали ему пять. «Зашибись, Деминь!» За это стоило остаться после уроков.
Они стояли перед продуктовым магазином.
— Пойдешь в новую хорошую школу. На новой работе много платят. Будем жить в тихом городке.
Ее голос выл трубой, а слова звонко били треугольником. Деминь вспомнил годы без матери, проведенные с йи гонгом в молчаливом доме на 3-й улице, и увидел такую тишину, в которой слышно, как моргаешь.
— Я не поеду.
— Я же твоя мать. Мы поедем вместе.
Хлопнула дверь продуктового. Вышла с двумя целлофановыми сумками миссис Джонсон — соседка.
— Когда я жил в Китае, тебя со мной не было, — сказал Деминь.
— Тогда с тобой был йи гонг. Я зарабатывала, чтобы привезти тебя сюда. Теперь все по-другому.
Он отнял от матери руку.
— Что по-другому?
— Тебе понравится во Флориде. Будешь жить в большом доме, в собственной комнате.
— Не хочу комнату. Хочу жить с Майклом.
— Ты ведь уже переезжал. Было не так трудно, правда?
Цвет на светофоре сменился, но миссис Джонсон оставалась на их стороне улицы и следила за ними. Юниверсити-авеню не похожа на Чайна-таун, где они жили до переезда к Леону в Бронкс. В этом квартале не было других семей из Фучжоу, и люди иногда смотрели на эмигрантов так, будто их язык взялся из какой-то дыры.
Деминь ответил на английском:
— Я не поеду. Отстань.
Она замахнулась. Он отскочил, когда она бросилась на него. Потом мама его обняла — он терся щекой о снег на ее куртке, прижимался носом к груди. Слышал, как под одеждой бьется сердце, громкое и решительное, и, пока не растаял, заставил себя вывернуться из ее рук и побежал по кварталу с хлопающим по спине рюкзаком. Она топала за ним в резиновых сапогах, вскрикивая, когда поскальзывалась на тротуаре.