— Идиот, — пробормотал я себе под нос.
— Келлен?
Я обернулся и увидел, что позади меня стоит Азир. Я не слышал, как он подошел, и это заставило меня задаться вопросом: не помогают ли ему Тени на ногах передвигаться бесшумно. Но скорее всего я просто ушел в свои мысли.
— Мне жаль твоего белкокота, — сказал мальчик. — Он, должно быть, очень любил тебя, раз отдал жизнь, сражаясь с чародейкой, которая пыталась тебя убить.
— Неа. Он просто по-настоящему ненавидел джен-теп.
Азир посмотрел на меня с тем выражением лица, которое говорило: «Я не могу понять, то ли ты патологически легкомысленный, то ли вот-вот зальешься слезами, поэтому собираюсь просто вежливо улыбаться».
Я поискал какой-нибудь уместный ответ и преуспел лишь в банальности:
— Он был хорошим деловым партнером.
Мальчик кивнул, как будто мои слова имели смысл. Непослушные темные волосы упали ему на глаза так же, как всегда падали мои. Мне понадобилось сделать над собой усилие, чтобы не протянуть руку и не откинуть их, как раньше откидывал мой отец, когда я был маленьким и он еще меня любил.
— Ты в порядке? — спросил я, заметив бледность Азира и то, как он покачивался взад-вперед.
Ему было не больше двенадцати-тринадцати, но он выглядел таким же измученным и усталым, как я.
— Путь через Тени отнимает у меня много сил. Обычно я не совершаю двух путешествий за день. — Он оглянулся на огонь. — Теперь я вернусь к остальным, Келлен. Ты должен присоединиться к нам. Гхилла собирается рассказать одну из своих историй с привидениями. Страшнее ты никогда не услышишь.
— Через минуту, — сказал я.
Секунду он еще смотрел мне в глаза. Ровно настолько, чтобы дать понять: он знает, что я лгу. Потом повернулся и направился к толпе вокруг костра.
Я нашел низкую плиту, чтобы присесть на нее, и некоторое время наблюдал за всеми, чувствуя себя шпионом и задаваясь вопросом, почему я уже не покинул аббатство. Несколько младших учеников аббатства умоляли Турнама позволить им потусоваться с ним и остальными. Берабеск демонстративно оценивал по очереди каждого из них, но было ясно, что он собирается сказать: «Да». Там было и несколько монахов — мужчин и женщин, чьи строгие черные одежды явно не соответствовали их пьяному поведению. Наблюдать, как религиозные аскеты целуются друг с другом — в этом есть нечто выбивающее из колеи.
— Что, к дьяволу, это за место такое? — вслух спросил я.
— Воистину темное и ужасное, — сказала Диадера, подойдя ко мне сзади.
Очевидно, я не был на пике своей наблюдательности, потому что она застала меня врасплох, хотя я пытался высмотреть ее с тех пор, как пришел. Она протянула мне кожаную фляжку и велела: